Неточные совпадения
— По мужу. Истомина — по отцу. Да, — сказал Долганов, отбрасывая пальцем вправо-влево мокрые жгутики усов. — Темная фигура. Хотя — кто знает? Савелий Любимов,
приятель мой, — не верил, пожалел ее, обвенчался. Вероятно, она хотела переменить
фамилию. Чтоб забыли о ней. Нох эйн маль [Еще одну (нем.).], — скомандовал он кельнеру, проходившему мимо.
— Правильно. Есть Макаров — ваш
приятель, но эта
фамилия нередкая. Кстати: тоже, вероятно, уже переехал границу в другом пункте. Ну, я ухожу. Нужно бы потолковать с вами, а? Вы не против?
Вышел я от него почти влюбленный в молодого учителя и, придя домой, стал жадно поглощать отмеченные места в книге. Скоро я догнал товарищей по всем предметам, и на следующую четверть Герасименко после моей
фамилии пролаял сентенцию: «похвально». Таким образом ожидания моего
приятеля Крыштановигча не оправдались: испробовать гимназических розог мне не пришлось.
Достав отсюда из своей фотографической коллекции несколько карточек членов императорской
фамилии, Термосесов почистил резинкой и ножичком те из них, которые ему показались запыленными, и потом, положив их в конвертик, начал писать письмо в Петербург к какому-то несуществующему своему
приятелю.
— Рекомендуюсь без церемоний, — начал он с светлым и открытым выражением лица, — моя
фамилия Шубин; я
приятель вот этого молодого человека. (Он указал на Берсенева.) Ведь вы господин Инсаров, не так ли?
Сейчас после Фоминой я получил письмо от старинного моего
приятеля и школьного товарища, Ивана Косушкина (есть такая
фамилия и очень древняя: и в Смоленске Косушкины сидели, и в Тушино бегали, но нигде «косушки» не забывали и тем воспрославились). Письмо гласило следующее...
Я так этому обрадовался, что, подписывая расписку, с каким-то ухарским видом, небрежно сообщил ему, что вчера «покутили с
приятелями в Hôtel de Paris; провожали товарища, даже, можно сказать, друга детства, и, знаете, — кутила он большой, избалован, — ну, разумеется, хорошей
фамилии, значительное состояние, блестящая карьера, остроумен, мил, интригует с этими дамами, понимаете: выпили лишних „полдюжины“ и…».
— Как же это он называл своего
приятеля Ворошиловым, когда этот носит
фамилию Карташов?
— Ну, вот… Ну, вот и прекрасно, — говорит Игорь Милице в то время, как он и девушка шагают по бесконечным улицам столицы. — Ей-Богу же, все выходит куда лучше, нежели я ожидал… Браво, Милочка, браво! Чудесный мальчуган из вас вышел. Только, чур, помнить хорошенько: вы — Митя Агарин, паренек, недавно окончивший городское училище, круглый сирота и мой друг и
приятель. A теперь забудьте, как можно скорее, ваше прежнее имя,
фамилию…
Густав, прочтя описание последних дней жизни своего дяди, возненавидел Карла и просился немедленно в русскую службу. Следствием этого прошения был вызов его в Москву. Здесь нашел он многих соотечественников своих из лучших
фамилий, снискивавших себе пропитание разными искусствами. Иные давали уроки танцевания, другие учили чистописанию, языкам и математике. Несколько
приятелей своих застал он в разрисовке стекол для подмосковного села Покровского.