Неточные совпадения
— Представьте, он —
спит! — сказала она, пожимая плечами. — Хотел переодеться, но свалился
на кушетку и — уснул, точно
кот. Вы, пожалуйста; не думайте, что это от неуважения к вам! Просто: он всю ночь играл в карты, явился домой в десять утра, пьяный, хотел лечь
спать, но вспомнил про вас, звонил в гостиницу, к вам, в больницу… затем отправился
на кладбище.
Речь Жадаева
попала в газеты, насмешила Москву, и тут принялись за очистку Охотного ряда. Первым делом было приказано иметь во всех лавках кошек. Но кошки и так были в большинстве лавок. Это был род спорта — у кого
кот толще. Сытые, огромные
коты сидели
на прилавках, но крысы обращали
на них мало внимания. В надворные сараи
котов на ночь не пускали после того, как одного из них в сарае ночью крысы сожрали.
Вслед за тем каждое послеобеда почтенный аптекарь укладывался
спать, пани же Вибель выходила в сад, к ней являлся Аггей Никитич, и они отправлялись в беседку изучать исторические факты масонства; к чаю неофиты возвращались в дом, где их уже ожидал Вибель, сидя за самоваром с трубкой в зубах и держа
на коленях
кота.
Кот неподвижно сидел
на матрасике и делал вид, что
спит.
Он
упал животом
на песок, схватил
кота и Тетку и принялся обнимать их. Тетка, пока он тискал ее в своих объятиях, мельком оглядела тот мир, в который занесла ее судьба, и, пораженная его грандиозностью,
на минуту застыла от удивления и восторга, потом вырвалась из объятий хозяина и от остроты впечатления, как волчок, закружилась
на одном месте. Новый мир был велик и полон яркого света; куда ни взглянешь, всюду, от пола до потолка, видны были одни только лица, лица, лица и больше ничего.
Только Катерина Львовна задула свечу и совсем раздетая улеглась
на мягкий пуховик, сон так и окутал ее голову. Заснула Катерина Львовна, наигравшись и натешившись, так крепко, что и нога ее
спит и рука
спит; но опять слышит она сквозь сон, будто опять дверь отворилась и
на постель тяжелым осметком,
упал давишний
кот.
— Спасите! — заревел Кальсонер, меняя тонкий голос
на первый свой медный бас. Оступившись, он с громом
упал вниз затылком. Удар не прошел ему даром. Обернувшись в черного
кота с фосфорными глазами, он вылетел обратно, стремительно и бархатно пересек площадку, сжался в комок и, прыгнув
на подоконник, исчез в разбитом стекле и паутине. Белая пелена
на миг заволокла коротковский мозг, но тотчас свалилась, и наступило необыкновенное прояснение.
Маша с каждым днем начала более и более соглашаться с матерью, — тем более, что Сергей Петрович действительно день ото дня становился к ней холоднее: кроме того, что часто уходил
на целые дни из дому, но даже когда бывал дома, то или молчал, или
спал, и никогда уже с ней не играл — ни в ладошки, ни в рыжего
кота, и вместе с тем беспрестанно настаивал, чтобы она требовала от матери имения.
Для игры собирались у Прокопия Васильевича, так как во всей обширной квартире жили только они вдвоем с сестрой — существовал еще большой белый
кот, но он всегда
спал на кресле, — а в комнатах царила необходимая для занятий тишина.
Чистая камедь… Как развязка-то развязалась, — барин в густых дураках оказался,
на коленки
пал. А Алешка Гусаков в бюстах себе рюшку поправляет, сам в публику подмигивает, — прямо к полковому командиру рыло поворотил, — смелый-то какой, сукин
кот… Расхлебали, стало быть, всю кашу, занавеску с обоих сторон стянули, — плеск, грохот, полное удовольствие.
Раскипятился мужик, хватил в
кота поленом, да, спасибо, не
попал. Пошел с бабой в избу, да так, и не ужинавши, огня не вздувши, и взобрались
на полати… Спиной друг к дружке, двуглавым орлом сонные пузыри пускать.
Вскочила княжна
на резвые ноги, туда-сюда глянула.
Кот под лавкой урчит — ходит, о подол трется, над головой князь Удал в расстройстве чувств шагает, а боле никого и не слыхать. Выскочила она
на крыльцо, — Терек под горой поигрывает, собачка
на цепу хвостом машет, княжне голос подает: «Не
сплю, мол, не тревожься»… Кто ж в фортку, однако, пел?
Отдельного помещения у Пизонского не имели только два серые
кота, или «котбшки», но и то опять потому, что они были в некотором роде номады, не нуждались в отдельном помещении и
спали там, где им казалось теплее: зимой
на жаркой печке, а летом перед солнышком
на завалинке.