Неточные совпадения
Приказчик
улыбался, делая
вид, что он это самое давно думал и очень рад слышать, но в сущности ничего не понимал, очевидно не оттого, что Нехлюдов неясно выражался, но оттого, что по этому проекту выходило то, что Нехлюдов отказывался от своей выгоды для выгоды других, а между тем истина о том, что всякий
человек заботится только о своей выгоде в ущерб выгоде других
людей, так укоренилась в сознании приказчика, что он предполагал, что чего-нибудь не понимает, когда Нехлюдов говорил о том, что весь доход
с земли должен поступать в общественный капитал крестьян.
Г-н Беневоленский был
человек толстоватый, среднего роста, мягкий на
вид,
с коротенькими ножками и пухленькими ручками; носил он просторный и чрезвычайно опрятный фрак, высокий и широкий галстух, белое, как снег, белье, золотую цепочку на шелковом жилете, перстень
с камнем на указательном пальце и белокурый парик; говорил убедительно и кротко, выступал без шума, приятно
улыбался, приятно поводил глазами, приятно погружал подбородок в галстух: вообще приятный был
человек.
Нужно ли рассказывать читателю, как посадили сановника на первом месте между штатским генералом и губернским предводителем,
человеком с свободным и достойным выражением лица, совершенно соответствовавшим его накрахмаленной манишке, необъятному жилету и круглой табакерке
с французским табаком, — как хозяин хлопотал, бегал, суетился, потчевал гостей, мимоходом
улыбался спине сановника и, стоя в углу, как школьник, наскоро перехватывал тарелочку супу или кусочек говядины, — как дворецкий подал рыбу в полтора аршина длины и
с букетом во рту, — как слуги, в ливреях, суровые на
вид, угрюмо приставали к каждому дворянину то
с малагой, то
с дрей-мадерой и как почти все дворяне, особенно пожилые, словно нехотя покоряясь чувству долга, выпивали рюмку за рюмкой, — как, наконец, захлопали бутылки шампанского и начали провозглашаться заздравные тосты: все это, вероятно, слишком известно читателю.
Первый о чем-то сосредоточенно думал и встряхивал головою, чтобы прогнать дремоту; на лице его привычная деловая сухость боролась
с благодушием
человека, только что простившегося
с родней и хорошо выпившего; второй же влажными глазками удивленно глядел на мир божий и
улыбался так широко, что, казалось, улыбка захватывала даже поля цилиндра; лицо его было красно и имело озябший
вид.
Что это за
люди? — спрашивал я себя: просто ли глупцы, давшие друг другу слово ни под каким
видом не сознаваться в этом? или это переодетые принцы, которым правила этикета не позволяют ни
улыбаться не вовремя, ни поговорить по душе
с человеком, не посвященным в тайны пенкоснимательской абракадабры? или, наконец, это банда оффенбаховских разбойников, давшая клятву накидываться и скалить зубы на всех, кто к ней не принадлежит?
Я знал одного матроса
с Сигнального Пустыря — это был одутловатый
человек с глазами в
виде двух острых треугольников; он никогда не
улыбался и не расставался
с ножом.
Гость 3. Поверьте, веселость в обществе очень часто одна личина; но бывают минуты, когда эта самая веселость, в бореньи
с внутреннею грустью, принимает
вид чего-то дикого; если внезапный смех прерывает мрачную задумчивость, то не радость возбуждает его; этот перелом доказывает только, что
человек не может совершенно скрыть чувств своих. Лица, которые всегда
улыбаются, вот лица счастливцев!
Все почувствовали, что Прохор раскаялся совершенно искренно и превращается опять в своего
человека, в прежнего выселковского Прошку. Выселки отпраздновали возвращение своего блудного сына, и даже сапожник
улыбался и качал головой
с самым благосклонным
видом… Алексеич ночевал в заведении, и архиерейская дача на шоссе оставалась в эту ночь без его охраны.
Он увидел за одним разом столько почтенных стариков и полустариков
с звездами на фраках, дам, так легко, гордо и грациозно выступавших по паркету или сидевших рядами, он услышал столько слов французских и английских, к тому же молодые
люди в черных фраках были исполнены такого благородства,
с таким достоинством говорили и молчали, так не умели сказать ничего лишнего, так величаво шутили, так почтительно
улыбались, такие превосходные носили бакенбарды, так искусно умели показывать отличные руки, поправляя галстук, дамы так были воздушны, так погружены в совершенное самодовольство и упоение, так очаровательно потупляли глаза, что… но один уже смиренный
вид Пискарева, прислонившегося
с боязнию к колонне, показывал, что он растерялся вовсе.
Палтусову подал руку худой блондин в длиннейшем пальто
с котиковым воротником. Его прыщавое чопорное лицо в золотом pince-nez, бритое,
с рыжеватыми усами, смотрело на Палтусова, приторно
улыбаясь… Сестру он напоминал разве
с носа. Такого
вида молодых
людей Палтусов встречал только в русских посольствах за границей да за абсентом Café Riche на Итальянском бульваре. «Разновидность Виктора Станицына», — определил он.