Неточные совпадения
Самгин слушал и улыбался. Ему нравилось, что Валентин говорит беспечально, как бы вспоминая далекое
прошлое, хотя жена
ушла от него осенью истекшего года.
Дерсу замолк и задумался. Перед ним воскресло далекое
прошлое. Он весь
ушел в эти воспоминания. Задумался и я. Действительно, Приморье быстро колонизировалось. Недалеко уже то время, когда
от первобытной, девственной тайги и следа не останется. Исчезнут и звери.
Я хотел спуститься по реке Кулумбе до того места, где в
прошлом году нашел удэгейцев, но Дерсу и Чжан Бао не советовали
уходить далеко
от водораздела.
Это именно с ним
прошлой зимой играла Женька не то в материнские отношения, не то как в куклы и совала ему яблочко или пару конфеток на дорогу, когда он
уходил из дома терпимости, корчась
от стыда.
— Да, да! — говорила тихо мать, качая головой, а глаза ее неподвижно разглядывали то, что уже стало
прошлым,
ушло от нее вместе с Андреем и Павлом. Плакать она не могла, — сердце сжалось, высохло, губы тоже высохли, и во рту не хватало влаги. Тряслись руки, на спине мелкой дрожью вздрагивала кожа.
И в этот день, когда граф уже
ушел, Александр старался улучить минуту, чтобы поговорить с Наденькой наедине. Чего он не делал? Взял книгу, которою она, бывало, вызывала его в сад
от матери, показал ей и пошел к берегу, думая: вот сейчас прибежит. Ждал, ждал — нейдет. Он воротился в комнату. Она сама читала книгу и не взглянула на него. Он сел подле нее. Она не поднимала глаз, потом спросила бегло, мимоходом, занимается ли он литературой, не вышло ли чего-нибудь нового? О
прошлом ни слова.
— Покорно благодарю вас, Эмилий Францевич, —
от души сказал Александров. — Но я все-таки сегодня
уйду из корпуса. Муж моей старшей сестры — управляющий гостиницы Фальц-Фейна, что на Тверской улице, угол Газетного. На
прошлой неделе он говорил со мною по телефону. Пускай бы он сейчас же поехал к моей маме и сказал бы ей, чтобы она как можно скорее приехала сюда и захватила бы с собою какое-нибудь штатское платье. А я добровольно пойду в карцер и буду ждать.
Замыслов. У меня в
прошлом голодное детство… и такая же юность, полная унижений… суровое
прошлое у меня, дорогая моя Юлька! Я много видел тяжелого и скверного… я много перенес. Теперь — я сам судья и хозяин своей жизни — вот и все!.. Ну, я
ухожу… до свиданья, моя радость!.. Нам все-таки нужно держаться поосторожнее… подальше друг
от друга…
Владимир. Когда я взошел, какой-то адъютантик, потряхивая эполетами, рассказывал ей, как
прошлый раз в Собрании один кавалер уронил замаскированную даму и как муж ее, вступившись за нее, сдуру обнаружил, кто она такова. Ваша кузина смеялась
от души… это и меня порадовало. Посмотрите, как я буду весел сегодня. (
Уходит в гостиную.)
Уже уверенный, что это непременно произойдет, отчего, — спрашивал я себя в отчаянии, — отчего в одну из
прошлых давнишних ссор я не дал ей развода или отчего она в ту пору не
ушла от меня совсем, навсегда?
Все ту же на тебе
Я вижу тень. Куда бы ни пошел ты,
Везде, всегда, зловещая, она
Идет с тобой. Не властны мы
уйтиОт прошлого, Борис!
Он мысленно еще раз перечитал строки брошенного женского письма, где каждая буква лгала… Да, ложь и ложь, бесконечная женская ложь, тонкая, как паутина, и, как паутина, льнущая ко всему. А он так хорошо чувствовал себя именно потому, что
ушел от этой лжи и переживал блаженное ощущение свободы, как больной, который встал с постели. Будет, довольно…
Прошлое умерло.
Достаточно ей было побыть в покоях полчаса, как ей начинало казаться, что она тоже робка и скромна, что и
от нее пахнет кипарисом;
прошлое уходило куда-то в даль, теряло свою цену, и княгиня начинала думать, что, несмотря на свои 29 лет, она очень похожа на старого архимандрита и так же, как он, рождена не для богатства, не для земного величия и любви, а для жизни тихой, скрытой
от мира, сумеречной, как покои…