Он поторопился выпить свой чай и ушёл, заявив, что ему нужно разобрать привезённые книги. Но в комнате у него, несмотря на открытые двери, стоял запах керосина. Он поморщился и, взяв книгу,
ушёл в парк. Там, в тесно сплочённой семье старых деревьев, утомлённых бурями и грозами, царила меланхолическая тишина, обессиливающая ум, и он шёл, не открывая книги, вдоль по главной аллее, ни о чём не думая, ничего не желая.
«А я-то… спал там, на полянке. Вот дерево!» Они вылезли в окошко,
ушли в парк и все утро проходили, держась за руки, и говорили, говорили. Он спросил...
Неточные совпадения
Утром, напившись парного молока, я
уходил в Шуваловский
парк и гулял здесь часа три, вспоминая прошлое лето и отдаваясь тем юношеским мечтам, которые несутся
в голове, как весенние облачка.
В видах всего этого барон вознамерился как можно реже бывать дома; но куда деваться ему, где найти приют себе? «К Анне Юрьевне на первый раз отправлюсь!» — решил барон и, действительно, на другой день после поездки
в парк, он часу во втором
ушел пешком из Останкина
в Свиблово.
Как-то утром они о чем-то повздорили. Таня заплакала и
ушла к себе
в комнату. Она не выходила ни обедать, ни чай пить. Егор Семеныч сначала ходил важный, надутый, как бы желая дать понять, что для него интересы справедливости и порядка выше всего на свете, но скоро не выдержал характера и пал духом. Он печально бродил по
парку и все вздыхал: «Ах, боже мой, боже мой!» — и за обедом не съел ни одной крошки. Наконец, виноватый, замученный совестью, он постучал
в запертую дверь и позвал робко...
И, когда он,
в ответ на её слова, покорно склонил голову, они
ушли с террасы
в комнаты, откуда вскоре раздались аккорды рояля и звуки настраиваемой скрипки. Ипполит Сергеевич сидел
в удобном кресле у перил террасы, скрытой от солнца кружевной завесой дикого винограда, всползавшего с земли до крыши по натянутым бечёвкам, и слышал всё, что говорят сестра и Бенковский. Окна гостиной, закрытые только зеленью цветов, выходили
в парк.
От нее
в глубину
парка уходил невысокий вал, поросший травой, с узкою дорожкой, которая убегала, теряясь
в зелени, отделенная от вала канавкой.
Берег медленно
уходил назад. Постепенно показывались и скрывались густые, взбирающиеся на холмы
парки, дворцы, виноградники, тесные татарские деревни, белые стены дач, утонувших
в волнистой зелени, а сзади голубые горы, испещренные черными пятнами лесов, и над ними тонкие, воздушные очертания их вершин.
На даче он много возился с землей. Цветов и всей садовой искусственной красоты он не любил, но устроил хорошие парники и даже оранжерею, где выращивал персики. Но со дня события он только раз заглянул
в оранжерею и поспешно
ушел — было что-то милое, близкое
в распаренном влажном воздухе и оттого особенно больное. И большую часть дня, когда не ездил
в город, проводил
в аллеях огромного,
в пятнадцать десятин
парка, меряя их прямыми, твердыми шагами.
Когда, например, кто-нибудь из товарищей предлагал Луке теплую комнату и мягкую постель, Лука зачастую отказывался и
уходил спать на бульвар или
в парк Петровский.
— Антон Пантелеич! Вы продолжайте пить чай с прохладцей, — сказал он, вставая, — а я оденусь и поеду. К обеду должен быть Низовьев, и подъедет господин Первач… Вот целый день и
уйдет на них. Завтра мы отправимся вместе
в имение того помещика… как бишь его… Черносошного… владельца усадьбы и
парка.
Борька
ушел в глубину
парка, где начинались обрывы над Окою, поросшие березою и дубом.