Неточные совпадения
Но грустно думать, что напрасно
Была нам молодость
дана,
Что изменяли ей всечасно,
Что обманула нас она;
Что наши лучшие желанья,
Что наши свежие мечтанья
Истлели быстрой чередой,
Как листья осенью гнилой.
Несносно
видеть пред собою
Одних обедов длинный ряд,
Глядеть на жизнь как на обряд
И вслед за чинною толпою
Идти, не разделяя с ней
Ни общих мнений, ни страстей.
— Бессонница! Месяца полтора. В голове — дробь насыпана, знаете — почти
вижу: шарики катаются, ей-богу! Вы что молчите? Вы — не бойтесь, я — смирный! Все — ясно! Вы — раздражаете, я — усмиряю. «Жизнь для жизни нам
дана», — как сказал какой-то Макарий, поэт. Не люблю я поэтов, писателей и всю вашу братию, — не люблю!
— Однако
вижу, что ты чрезвычайно далеко уйдешь по новой своей дороге. Уж не это ли «твоя идея»? Продолжай, мой друг, ты имеешь несомненные способности по сыскной части.
Дан талант, так надо усовершенствовать.
Было это уже весной, подходили экзамены, наши вечера и танцы прекратились, потом мы уехали на каникулы в деревню. А когда опять подошла осень и мы стали встречаться, я
увидел, что наша непрочная «взаимная симпатия» оказалась односторонней. Задатки этой драмы были
даны вперед. Мы были одногодки. Я перешел в пятый класс и оставался по — прежнему «мальчишкой», а она стала красивым подростком пятнадцати лет, и на нее стали обращать внимание ученики старших классов и даже взрослые кавалеры.
Только однажды в истории мира была
дана возможность
увидеть Бога в человеческом образе, и то было чудом истории, единственным по своему значению, чудесным фактом искупления и спасения.
— Все равно, я сегодня
видел эти перчатки, да мне и самому когда-то
даны были такие, и я их тоже преподнес, только не одной женщине, а нескольким, которых уважал.
Нам хлеб для поддержания существования нашего
дан, а мы его зря разбрасываем —
видишь, ты сколько накрошила?
Право, что-то проклятое было в этой молодости: как будто она только затем и
дана была, чтобы впоследствии, через десять лет, целым порядком фактов напомнить нам о том, что металось перед нашими глазами и чего мы не
видели, что немолчно раздавалось у нас в ушах и чего мы не слышали.
— Бог — есть! Он всё
видит! Всё знает! Кроме его — никого! Жизнь
дана для испытанья… грех — для пробы тебе. Удержишься или нет? Не удержался — постигнет наказание, — жди! Не от людей жди — от него, — понял? Жди!
— Можно ли-де об этом говорить? Что там от наших глаз спрятано, того не
увидишь, да и не нужно: пока я в этом мире человеком живу, мне
дана заповедь, как жить, а что после будет, то никому не известно. Одно полагаю, кто, человеком бывши, своего достоинства не сбережет, того хоть и ангелом сделай, он и ангельское потеряет.
Видят мужики: хоть и глупый у них помещик, а разум ему
дан большой. Сократил он их так, что некуда носа высунуть: куда ни глянут — всё нельзя, да не позволено, да не ваше! Скотинка на водопой выйдет — помещик кричит: «Моя вода!» — курица за околицу выбредет — помещик кричит: «Моя земля!» И земля, и вода, и воздух — все его стало! Лучины не стало мужику в светец зажечь, прута не стало, чем избу вымести. Вот и взмолились крестьяне всем миром к Господу Богу...
— А мною, — отвечает, — обет такой
дан: быть среди последних — последним на три месяца целых! Желаю подвиг богомольческий совершить вполне, — пусть вместе со всеми и вошь меня ест! Ещё то ли я делаю! Я вот ран
видеть не могу, тошнит меня, а — сколь ни противно — каждый день ноги странникам мою! Трудна служба господу, велика надежда на милость его!
Борис. Тоже и на то
дан разум, чтобы
видеть, что общественное устройство держится не насилием, а добром и что отказ одного человека от участия в зле не представляет никакой опасности.
В догматической обусловленности философии
видят угрозу ее свободе потому, что совершенно ложно понимают, в каком смысле и как
даны догматы философу; именно считается, что они навязаны извне, насильственно предписаны кем-то, власть к тому имущим или ее присвоившим.
— Да. Это так… Верно… Только вправду ли ему молятся от винного-то запойства?.. Теперь постой, вот что я вспомнил:
видел раз у церковников таблицу такую, напечатана она была, по всем церквам ее рассылали, а на ней «Сказание киим святым, каковые благодати исцеления от Бога
даны». И там точно что напечатано про Моисея Мурина. Только думал я, не новшество ль это Никоново… Как по-твоему, Герасим Силыч?
Не пользуясь Мафусаиловой жизнью, мы не могли быть на празднике, который в последний год царствования Анны Иоанновны
дан был по случаю свадьбы и шута ее Кульковского. Постараюсь, однако ж, описать праздник, будто сам
видел его. А отчего так хорошо его знаю, то извольте знать, слышал я об нем от покойной моей бабушки, которая
видела его своими глазами и вынесла из него рассказов на целую жизнь, восторгов на целую вечность, если б вечность
дана была в удел моей бабушке.
Но потому-то и могу позволить я себе это, что власть и доверие мне
даны от графа, властью-то этой я и тебя при себе держу, а то бы ты давно хвостом вильнул, насквозь я тебя
вижу, и теперь уже ты на Глашку исподтишка глаза пялишь, а тогда бы и в явь беспутничал, а теперь-то знаешь, что со мной шутки плохи… боишься…