Неточные совпадения
Он перевелся из другого города в пятый класс; уже третий год, восхищая учителей успехами в
науках, смущал и раздражал их своим поведением. Среднего роста, стройный, сильный, он ходил легкой, скользящей походкой, точно артист цирка. Лицо у него было не русское, горбоносое, резко очерченное, но его смягчали карие, женски ласковые глаза и невеселая улыбка красивых, ярких губ; верхняя уже поросла
темным пухом.
Без естественных
наук нет спасения современному человеку, без этой здоровой пищи, без этого строгого воспитания мысли фактами, без этой близости к окружающей нас жизни, без смирения перед ее независимостью — где-нибудь в душе остается монашеская келья и в ней мистическое зерно, которое может разлиться
темной водой по всему разумению.
Глядя на какой-нибудь невзрачный, старинной архитектуры дом в узком,
темном переулке, трудно представить себе, сколько в продолжение ста лет сошло по стоптанным каменным ступенькам его лестницы молодых парней с котомкой за плечами, с всевозможными сувенирами из волос и сорванных цветов в котомке, благословляемых на путь слезами матери и сестер… и пошли в мир, оставленные на одни свои силы, и сделались известными мужами
науки, знаменитыми докторами, натуралистами, литераторами.
Эта
темная магия есть и в позитивной
науке, поскольку она своекорыстно хочет овладеть природой путем человекобожества, путем змииным.
–…И все нумера обязаны пройти установленный курс искусства и
наук… — моим голосом сказала I. Потом отдернула штору — подняла глаза: сквозь
темные окна пылал камин. — В Медицинском Бюро у меня есть один врач — он записан на меня. И если я попрошу — он выдаст вам удостоверение, что вы были больны. Ну?
Я не знаю и не могу сказать, обладала ли Олеся и половиной тех секретов, о которых говорила с такой наивной верой, но то, чему я сам бывал нередко свидетелем, вселило в меня непоколебимое убеждение, что Олесе были доступны те бессознательные, инстинктивные, туманные, добытые случайным опытом, странные знания, которые, опередив точную
науку на целые столетия, живут, перемешавшись со смешными и дикими поверьями, в
темной, замкнутой народной массе, передаваясь как величайшая тайна из поколения в поколение.
— Что — все-таки? Ладно, хоть сам видел, как все делалось, — вперед —
наука! А вот, когда у меня «Волгарь» горел, — жалко, не видал я. Чай, какая красота, когда на воде,
темной ночью, этакий кострище пылает, а? Большущий пароходина был…
Я очень хорошо понимаю его мысль: он слишком большой приверженец статистики, чтобы не горевать, что эта
наука содержит еще необъяснимые и
темные места.
Распадаясь с
наукой, они начинают ссылаться на
темное чувство свое, которое хоть и никогда не приходит в ясность, но не может ошибиться.
Но люди смотрят доселе на
науку с недоверием, и недоверие это прекрасно; верное, но
темное чувство убеждает их, что в ней должно быть разрешение величайших вопросов, а между тем перед их глазами ученые, по большей части, занимаются мелочами, пустыми диспутами, вопросами, лишенными жизни, и отворачиваются от общечеловеческих интересов; предчувствуют, что
наука — общее достояние всех, и между тем видят, что к ней приступа нет, что она говорит странным и трудно понятным языком.
Отступив от мира и рассматривая его с отрицательной точки, им не захотелось снова взойти в мир; им показалось достаточным знать, что хина лечит от лихорадки, для того чтоб вылечиться; им не пришло в голову, что для человека
наука — момент, по обеим сторонам которого жизнь: с одной стороны — стремящаяся к нему — естественно-непосредственная, с другой — вытекающая из него — сознательно-свободная; они не поняли, что
наука — сердце, в которое втекает
темная венозная кровь не для того, чтоб остаться в нем, а чтоб, сочетавшись с огненным началом воздуха, разлиться алой артериальной кровью.
По сходству его с
темными и сухими лицами древних образов фельдшер Иван Иванович причислил дьякона к отделу людей суровых и нетерпимых, но после первого же разговора изменил свой взгляд и даже на некоторое время разочаровался в значении
науки физиогномики.
— Не умудрил меня Господь
наукой, касатик ты мой… Куда мне,
темному человеку! Говорил ведь я тебе, что и грамоте-то здесь, в лесу, научился. Кой-как бреду. Писание читать могу, а насчет грамматического да философского учения тут уж, разлюбезный ты мой, я ни при чем… Да признаться, и не разумею, что такое за грамматическое учение, что за философия такая. Читал про них и в книге «Вере» и в «Максиме Греке», а что такое оно обозначает, прости, Христа ради, не знаю.
Кого Бог
наукой умудрил, тот и может за это дело браться, а
темному человеку, невегласу, оно никогда не дается…
В настоящее время врачебное образование, к счастью, стало доступно и женщине: это — громадное благо для всех женщин, — для всех равно, а не только для мусульманских, на что любят указывать защитники женского врачебного образования. Это громадное благо и для самой
науки: только женщине удастся понять и познать
темную, страшно сложную жизнь женского организма во всей ее физической и психической целости; для мужчины это познание всегда будет отрывочным и неполным.
Не существует хоть сколько-нибудь законченной
науки об излечении болезней; перед медициною стоит живой человеческий организм с бесконечно сложною и запутанною жизнью; многое в этой жизни уже понято, но каждое новое открытие в то же время раскрывает все большую чудесную ее сложность;
темным и малопонятным путем развиваются в организме многие болезни, неясны и неуловимы борющиеся с ними силы организма, нет средств поддержать эти силы; есть другие болезни, сами по себе более или менее понятные; но сплошь да рядом они протекают так скрыто, что все средства
науки бессильны для их определения.
Рикор разрешил многие
темные вопросы своей
науки и совершенно перестроил все здание венерологии.
В среде слушателей нашлись несколько человек, которые на первый раз немножко смутились этим новшеством, но Горданов налег на естественные
науки; указал на то, что и заяц применяется к среде — зимой белеет и летом
темнеет, а насекомые часто совсем не отличаются цветом от предметов, среди которых живут, и этого было довольно: гордановские принципы сначала сделались предметом осуждения и потом быстро стали проникать в плоть и кровь его поклонников.
Темными коридорами шла душа через бессветную
науку и пришла к бессветной мистике.
Вся психология естественной
науки и естественной техники родственна
темной магии.
Здесь повторился вечный, незыблемый закон политико-экономической
науки: на
темный спрос явилось
темное предложение.
По специфической своей сущности
наука есть реакция самосохранения человека, потерянного в
темном лесу мировой жизни.
Наука не позволяет нам также сделать скачок от времени Петра Великого ко времени Екатерины II; она заставляет нас с особенным любопытством углубиться в изучение этого периода — посмотреть, как Россия продолжала жить новою жизнью после Петра Великого, как разбиралась она в материале преобразований без помощи гениального императора, как нашлась в своем новом положении, с его светлыми и
темными сторонами, так как в жизни человека и в жизни народов нет возраста, в котором не было бы и тех и других сторон.
Уже нельзя больше с quasi-научным высокомерием издеваться над тайными
науками или шарлатански-мистификаторски пользоваться ими для
темных целей.].
Корыстную жажду овладения природой и добытия из нее того, что даст силу человеку, современная
наука получила в наследие от
темной магии.