Он нанимал комнату у самого того портного, который столь равнодушно взирал из форточки на затруднение забредшего человека, — большую, почти совсем пустую комнату с
темно-зелеными стенами, тремя квадратными окнами, крошечною кроваткой в одном углу, кожаным диванчиком в другом и громадной клеткой, подвешенной под самый потолок; в этой клетке когда-то жил соловей.
Неточные совпадения
А Павел Петрович вернулся в свой изящный кабинет, оклеенный по
стенам красивыми обоями дикого цвета, с развешанным оружием на пестром персидском ковре, с ореховою мебелью, обитой
темно-зеленым трипом, с библиотекой renaissance [В стиле эпохи Возрождения (фр.).] из старого черного дуба, с бронзовыми статуэтками на великолепном письменном столе, с камином…
На склоне неглубокого оврага, возле самого плетня, виднелась пасека; узенькая тропинка вела к ней, извиваясь змейкой между сплошными
стенами бурьяна и крапивы, над которыми высились, бог ведает откуда занесенные, остроконечные стебли
темно-зеленой конопли.
Слева сверкал камин литого серебра с узором из малахита, а
стены, от карниза до пола, скрывал плющ, пропуская блеск овальных зеркал ковром
темно-зеленых листьев; внизу, на золоченой решетке, обходящей три
стены, вился желтый узор роз.
На западе, из-за зубчатой
стены хвойного леса, придавленной линией, точно валы
темно-зеленого моря, поднимались горы все выше и выше; самые дальние из них были окрашены густым серо-фиолетовым цветом.
Бассейн был у царя во дворце, восьмиугольный, прохладный бассейн из белого мрамора.
Темно-зеленые малахитовые ступени спускались к его дну. Облицовка из египетской яшмы, снежно-белой с розовыми, чуть заметными прожилками, служила ему рамою. Лучшее черное дерево пошло на отделку
стен. Четыре львиные головы из розового сардоникса извергали тонкими струями воду в бассейн. Восемь серебряных отполированных зеркал отличной сидонской работы, в рост человека, были вделаны в
стены между легкими белыми колоннами.
Плыли под крутым обрывом; с него свешивались кудрявые стебли гороха, плети тыкв с бархатными листьями, большие жёлтые круги подсолнухов, стоя на краю обрыва, смотрели в воду. Другой берег, низкий и ровный, тянулся куда-то вдаль, к зелёным
стенам леса, и был густо покрыт травой, сочной и яркой; из неё ласково смотрели на лодку милые, как детские глазки, голубые и синие цветы. Впереди тоже стоял
тёмно-зелёный лес — и река вонзалась в него, как кусок холодной стали.
Ручной ворон с выкрашенными в красную краску носом и лапами — это Николай выдумал — бочком прыгает по спинке дивана и, вытягивая шею, старается стащить со
стены блестящую бронзовую рамочку. В этой рамочке миниатюрный акварельный портрет молодого мужчины с приглаженными височками, одетого в
темно-зеленый мундир с эполетами, высочайшим красным воротником и крестиком в петлице. Это сам папа двадцать пять лет тому назад.
Шумит, бежит пароход, то и дело меняются виды: высятся крутые горы, то покрытые
темно-зеленым орешником, то обнаженные и прорезанные глубокими и далеко уходящими врáгами. Река извивается, и с каждым изгибом ее горы то подходят к воде и стоят над ней красно-бурыми
стенами, то удаляются от реки, и от их подошвы широко и привольно раскидываются ярко-зеленые сочные покосы поемных лугов. Там и сям на венце гор чернеют ряды высоких бревенчатых изб, белеют сельские церкви, виднеются помещичьи усадьбы.
Старинная мягкая мебель, крытая
темно-зеленым сафьяном, громадная подставка для трубок с бесчисленным их количеством и несколько оригинальных картин на
стенах дополняли убранство.