Неточные совпадения
Пока земля прикрыта дерном, она может еще сопротивляться
воде, но как только цельность дернового слоя нарушена, начинается размывание. Быстро идущая
вода уносит с собой легкие частицы земли, оставляя на месте только щебень. От ила, который вместе с пресной
водой выносится реками, море около берегов, полосой в несколько километров, из
темно-зеленого становится грязно-желтым.
Тихи и покойны эти пруды; холод и мрак
вод их угрюмо заключен в
темно-зеленые стены садов.
Однако Полозов проснулся, по собственному замечанию, раньше обыкновенного, — он поспал всего полтора часика и, выпив стакан зельтерской
воды со льдом да проглотив ложек с восемь варенья, русского варенья, которое принес ему камердинер в
темно-зеленой, настоящей «киевской» банке и без которого он, по его словам, жить не мог, — он уставился припухшими глазами на Санина и спросил его, не хочет ли он поиграть с ним в дурачки?
На террасу отеля, сквозь
темно-зеленый полог виноградных лоз, золотым дождем льется солнечный свет — золотые нити, протянутые в воздухе. На серых кафлях пола и белых скатертях столов лежат странные узоры теней, и кажется, что, если долго смотреть на них, — научишься читать их, как стихи, поймешь, о чем они говорят. Гроздья винограда играют на солнце, точно жемчуг или странный мутный камень оливин, а в графине
воды на столе — голубые бриллианты.
Но дальше повторялось одно и то же, за исключением одного места, где Утка текла в суженном русле и мережку можно было перекинуть с одного берега на другой. Николай Матвеич особенно долго ботал, загоняя рыбу сверху реки и снизу.
Вода в реке была светлая, и я все время любовался, как в мережке запутывалась разная рыба. Особенно красивы были окуни с их красными плавниками и пестрой
темно-зеленой чешуей. Я прыгал от радости, как дикарь.
Привезут, бывало, их, окоченевших от сильного мороза, вывалят в большое корыто с
водой, и мраморные,
темно-зеленые, пузатые налимы оттают понемногу, начнут плескаться, пошевеливая мягкими своими хвостами, опушенными мягкими перьями.
Бассейн был у царя во дворце, восьмиугольный, прохладный бассейн из белого мрамора.
Темно-зеленые малахитовые ступени спускались к его дну. Облицовка из египетской яшмы, снежно-белой с розовыми, чуть заметными прожилками, служила ему рамою. Лучшее черное дерево пошло на отделку стен. Четыре львиные головы из розового сардоникса извергали тонкими струями
воду в бассейн. Восемь серебряных отполированных зеркал отличной сидонской работы, в рост человека, были вделаны в стены между легкими белыми колоннами.
Плыли под крутым обрывом; с него свешивались кудрявые стебли гороха, плети тыкв с бархатными листьями, большие жёлтые круги подсолнухов, стоя на краю обрыва, смотрели в
воду. Другой берег, низкий и ровный, тянулся куда-то вдаль, к зелёным стенам леса, и был густо покрыт травой, сочной и яркой; из неё ласково смотрели на лодку милые, как детские глазки, голубые и синие цветы. Впереди тоже стоял
тёмно-зелёный лес — и река вонзалась в него, как кусок холодной стали.
Никто не знает и не думает о нем, и он так спокоен, как будто лежит на илистом дне глубокого моря и тяжелая,
темно-зеленая масса
воды отделяет его от поверхности с ее бурями.
Шумит, бежит пароход, то и дело меняются виды: высятся крутые горы, то покрытые
темно-зеленым орешником, то обнаженные и прорезанные глубокими и далеко уходящими врáгами. Река извивается, и с каждым изгибом ее горы то подходят к
воде и стоят над ней красно-бурыми стенами, то удаляются от реки, и от их подошвы широко и привольно раскидываются ярко-зеленые сочные покосы поемных лугов. Там и сям на венце гор чернеют ряды высоких бревенчатых изб, белеют сельские церкви, виднеются помещичьи усадьбы.