Неточные совпадения
Роясь в легком сопротивлении шелка, он различал цвета: красный, бледный розовый и розовый
темный; густые закипи вишневых, оранжевых и мрачно-рыжих тонов; здесь были оттенки всех сил и значений, различные в своем мнимом родстве, подобно словам: «очаровательно» — «прекрасно» — «великолепно» — «совершенно»; в складках таились намеки, недоступные языку
зрения, но истинный алый цвет долго не представлялся глазам нашего капитана; что приносил лавочник, было хорошо, но не вызывало ясного и твердого «да».
Надо заметить, что, с юридической точки
зрения, дело это весьма
темное.
Я напряг
зрение в темноте и отличил силуэты
темных фигур, которые стояли около нашего экипажа.
Много было интересного в доме, много забавного, но порою меня душила неотразимая тоска, весь я точно наливался чем-то тяжким и подолгу жил, как в глубокой
темной яме, потеряв
зрение, слух и все чувства, слепой и полумертвый…
Тут необходимо острое
зрение, чтоб разглядеть их, спрятавшихся в густой и
темной зелени сосен и елей.
Но сопоставление этих светлых и
темных фактов далеко не разъясняет нам исторического положения древней Руси и дает много оснований не принимать той точки
зрения, которую представляет нам г. Устрялов.
Молодой человек смотрел теперь на труд мыслителя с особенной точки
зрения; он хотел представить себе, что может почерпнуть из него человек, незнакомый со специальной историей человеческой мысли, и он метался беспокойно, боясь, не дал ли он просившему камень вместо хлеба. Эта работа внимания и воображения утомила Семенова. Голова его отяжелела, тусклый свет огарка стал расплываться в глазах,
темная фигура маячила точно в тумане.
Зато временами его слух и
зрение приобретали необычайную, болезненную остроту. Тогда ему чудилось, что он слышит за окном крадущиеся шаги. Он приподымался на локтях и, чувствуя в груди холод испуга, глядел в окно, и сердце его наполняло всю комнату оглушительными ударами. И он ясно видел, как снаружи, с улицы, большое
темное лицо настойчиво заглядывало в комнату, и проходило много мучительных минут, пока он не убеждался, что его обманывают возбужденные нервы.
Но неопределенное определяется и некоторым положительным суждением, и как для глаза
темное есть материя всякой невидимой краски, так и душа устраняет все, что подобно свету в чувственно воспринимаемых вещах, и, не имея уже определения, подобна
зрению, сохраняющемуся до известной степени и в темноте.
Кто погружается в свое мистическое религиозное чувство, тот как бы смотрит в
темную бездну, в которой он ничего не может различить и распознать: или, что то же самое, он видит словно всенаполняющий блеск абсолютного света, ослепляющего его
зрение.
С абсолютной, нормативной точки
зрения война есть зло, но с относительной точки
зрения она может быть злом наименьшим и даже благом вследствие того, что абсолютные нравственные начала действуют в
темной и греховной среде мира.
Тируары, парты, кафедра, стены и потолок — все заплясало и запрыгало перед моими глазами. Девочки уплыли точно куда-то, в туман, далеко, далеко, и я увидела их уже где-то над моей головою… И в ту же минуту точно
темная завеса заволокла мое
зрение…
Токарь поворачивает назад и изо всей силы бьет по лошадке. Путь с каждым часом становится всё хуже и хуже. Теперь уже дуги совсем не видно. Изредка сани наедут на молодую елку,
темный предмет оцарапает руки токаря, мелькнет перед его глазами, и поле
зрения опять становится белым, кружащимся.
Весь он, от края до края, куда только хватало
зрение, был густо запружен всякого рода телегами, кибитками, фургонами, арбами, колымагами, около которых толпились
темные и белые лошади, рогатые волы, суетились люди, сновали во все стороны черные, длиннополые послушники; по возам, по головам людей и лошадей двигались тени и полосы света, бросаемые из окон, — и все это в густых сумерках принимало самые причудливые, капризные формы: то поднятые оглобли вытягивались до неба, то на морде лошади показывались огненные глаза, то у послушника вырастали черные крылья…
Безграмотная,
темная масса солдат, отвыкших от всякого труда, тех самых солдат, на чьи штыки недавно еще опиралось старое самовластье, ни с какой точки
зрения не есть социалистически мыслящий и социалистически чувствующий рабочий класс.
И среди всего этого мутно-красного,
темного темнотою смерти, она еще различала образ своего ползающего мальчика, только его и видела остатками
зрения; изгибаясь с нечеловеческой силой, тянулась к нему синими руками и синим вздутым лицом.