Неточные совпадения
Говорила она с акцентом, сближая слова тяжело и медленно. Ее лицо побледнело, от этого
черные глаза ушли еще глубже, и у нее дрожал подбородок. Голос у нее был бесцветен, как у человека с больными легкими, и от этого слова казались еще
тяжелей. Шемякин, сидя в углу рядом с Таисьей, взглянув на Розу, поморщился, пошевелил усами и что-то шепнул в ухо Таисье, она сердито нахмурилась, подняла руку, поправляя
волосы над ухом.
Здесь собрались интеллигенты и немало фигур, знакомых лично или по иллюстрациям: профессора, не из крупных, литераторы, пощипывает бородку Леонид Андреев, с его красивым бледным лицом, в
тяжелой шапке
черных волос, унылый «последний классик народничества», редактор журнала «Современный мир», Ногайцев, Орехова, ‹Ерухимович›, Тагильский, Хотяинцев, Алябьев, какие-то шикарно одетые дамы, оригинально причесанные, у одной
волосы лежали на ушах и на щеках так, что лицо казалось уродливо узеньким и острым.
На главной стене висел старинный портрет Федорова прадеда, Андрея Лаврецкого; темное, желчное лицо едва отделялось от почерневшего и покоробленного фона; небольшие злые глаза угрюмо глядели из-под нависших, словно опухших век;
черные волосы без пудры щеткой вздымались над
тяжелым, изрытым лбом.
Игнат молчал, пристально глядя на лицо жены, утонувшее в белой подушке, по которой, как мертвые змеи, раскинулись темные пряди
волос. Желтое, безжизненное, с
черными пятнами вокруг огромных, широко раскрытых глаз — оно было чужое ему. И взгляд этих страшных глаз, неподвижно устремленный куда-то вдаль, сквозь стену, — тоже был незнаком Игнату. Сердце его, стиснутое
тяжелым предчувствием, замедлило радостное биение.
Вскинув руки к голове, она порывисто распустила
волосы, и, когда они
тяжелыми черными прядями рассыпались по плечам ее, — женщина гордо тряхнула головой и с презрением сказала...
Она внезапно схватила мою руку своими застывшими пальцами, Но голос изменил ей. Она вздохнула прерывисто и потупилась.
Тяжелые космы
черных волос упали ей на лицо… Снежная пыль еще не сошла с них.
Говоря, Шапошников становился почти страшен. Лицо у него было смуглое, тонкое,
волосы курчавые и
черные, как у цыгана, из-за синеватых губ сверкали волчьи зубы. Темные глаза его неподвижно упирались прямо в лицо противника, и трудно было выдержать этот
тяжелый, сгибающий взгляд — он напоминал мне глаза больного манией величия.
Вот и я в настоящую минуту необыкновенно ярко вижу пред собою ее лицо: круглый овал, матовая бледность, брови, почти прямые, очень
черные и густые; у переносья они сходятся в виде темного пушка, что придает им несколько суровое выражение; глаза большие, зеленые, с громадными близорукими зрачками; рот маленький, чуть-чуть неправильный, чувственный, насмешливый и гордый, с полными, резко очерченными губами; матовые
волосы тяжелым и небрежным узлом собраны на затылке.
И я вижу, что сегодня грубое лицо стражника как будто обмякло, опухло какой-то
тяжёлой задумчивостью. Его тёмные глаза неподвижны, взгляд мутен и туп, а голова необычно беспокойна, точно ей неудобно на толстой, заросшей
чёрными волосами шее и она боится упасть на землю.
С правой стороны его стоял оседланный конь и бил копытами о землю, потряхивая и звеня сбруей, слева — воткнуто было копье, на котором развевалась грива хвостатого стального шишака; сам он был вооружен широким двуострым мечом, висевшим на стальной цепочке, прикрепленной к кушаку, чугунные перчатки, крест-на-крест сложенные, лежали на его коленях; через плечо висел у него на шнурке маленький серебряный рожок; на обнаженную голову сидевшего лились лучи лунного света и полуосвещали
черные кудри
волос, скатившиеся на воротник полукафтана из буйволовой кожи;
тяжелая кольчуга облегала его грудь.
Сама хозяйка — высокая, худая старуха, лет около шестидесяти, с белыми, как лунь,
волосами, причудливые букли которых спускались на виски из-под никогда не покидавшего голову Ольги Николаевны
черного кружевного чепца с желтыми муаровыми лентами, одетая всегда в темного цвета платье из легкой или
тяжелой материи, смотря по сезону — производила впечатление добродушной и сердечной московской аристократки, тип, сохранившийся в сановных старушках Белокаменной и до сего дня.
С правой стороны его стоял оседланный конь и бил копытами о землю, потряхивая и звеня сбруею; с левой — воткнуто было копье, на котором развевалась грива хвостного стального шишака; сам он был вооружен широким двуострым мечом, висевшим на стальной цепочке, прикрепленной к кушаку, чугунные перчатки, крест-накрест сложенные, лежали на его коленях; через плечо висел у него на шнурке маленький серебряный рожок; на обнаженную голову сидевшего лились лучи лунного света и полуосвещали
черные кудри
волос, скатившиеся на воротник полукафтанья из буйволовой кожи;
тяжелая кольчуга облегала его грудь.
И прежде чем Даша успела опомниться, Валя, младшая из сестриц, светловолосая, с выпуклыми серыми глазами девочка, протянула руки к её голове, в один миг вытащила все шпильки из действительно густой и
тяжелой прически Даши. Густая и мягкая волна удивительно красивых и пышных
волос мягко скользнула вниз и окутала
черной сетью всю невысокую фигуру молоденькой гувернантки.
Одет он был в
тяжелую походную форму, с котелком и мешком, весь
черный, запыленный, особенно пахнущий, неузнаваемый в своем солдатском виде, с короткими, но уже немного подросшими
волосами.