Неточные совпадения
— Сергей Иваныч? А вот к чему! — вдруг при имени Сергея Ивановича вскрикнул Николай Левин, — вот к чему… Да что говорить? Только одно… Для чего
ты приехал ко мне?
Ты презираешь это, и
прекрасно, и ступай с Богом, ступай! — кричал он, вставая со стула, — и ступай, и ступай!
—
Прекрасно — на время. Но
ты не удовлетворишься этим. Я твоему брату не говорю. Это милое дитя, так же как этот наш хозяин. Вон он! — прибавил он, прислушиваясь к крику «ура» — и ему весело, а
тебя не это удовлетворяет.
— Ну, так до свиданья.
Ты заедешь чай пить, и
прекрасно! — сказала она и вышла, сияющая и веселая. Но, как только она перестала видеть его, она почувствовала то место на руке, к которому прикоснулись его губы, и с отвращением вздрогнула.
— И
прекрасно, — сказал Степан Аркадьич. — А
ты, Кити?
— О,
прекрасно! Mariette говорит, что он был мил очень и… я должен
тебя огорчить… не скучал о
тебе, не так, как твой муж. Но еще раз merci, мой друг, что подарила мне день. Наш милый самовар будет в восторге. (Самоваром он называл знаменитую графиню Лидию Ивановну, за то что она всегда и обо всем волновалась и горячилась.) Она о
тебе спрашивала. И знаешь, если я смею советовать,
ты бы съездила к ней нынче. Ведь у ней обо всем болит сердце. Теперь она, кроме всех своих хлопот, занята примирением Облонских.
— Ну вот и
прекрасно, — сказала Долли, —
ты поди распоряжайся, а я пойду с Гришей повторю его урок. А то он нынче ничего не делал.
— Ну, в «Англию», — сказал Степан Аркадьич, выбрав «Англию» потому, что там он, в «Англии», был более должен, чем в «Эрмитаже». Он потому считал нехорошим избегать этой гостиницы. — У
тебя есть извозчик? Ну и
прекрасно, а то я отпустил карету.
— Ничего,
прекрасно, — улыбаясь сказала Кити, — а у
тебя как?
— Это
прекрасно, как физическое упражнение, только едва ли
ты можешь это выдержать, — без всякой насмешки сказал Сергей Иванович.
—
Прекрасно! А какова весна? Как это
ты на санях доехал?
— Что сделано, то сделано, и
ты знаешь, я никогда не отрекаюсь от того, что сделал. И потом мне
прекрасно.
—
Прекрасно. Запомни также, что ни в одном из тех случаев, какие могут
тебе представиться, нельзя ни говорить обо мне, ни упоминать даже мое имя. Прощай!
— Полно, Родя, я уверена, все, что
ты делаешь, все
прекрасно! — сказала обрадованная мать.
Когда таланты судишь
ты, —
Считать их слабости трудов не трать напрасно;
Но, чувствуя, что́ в них и сильно, и
прекрасно,
Умей различны их постигнуть высоты.
— И
прекрасно. Ну, а она
тебя бьет?
— А
ты полагал, у меня вода в жилах? Но мне это кровопускание даже полезно. Не правда ли, доктор? Помоги мне сесть на дрожки и не предавайся меланхолии. Завтра я буду здоров. Вот так;
прекрасно. Трогай, кучер.
—
Прекрасно, — сказала бабушка, — но, однако,
ты все-таки хорошенько помни, что я
тебе сказала.
— Ученики Ленина несомненно вносят ясность в путаницу взглядов на революцию. Для некоторых сочувствующих рабочему движению эта ясность будет спасительна, потому что многие не отдают себе отчета, до какой степени и чему именно они сочувствуют. Ленин
прекрасно понял, что необходимо обнажить и заострить идею революции так, чтоб она оттолкнула все чужеродное.
Ты встречала Степана Кутузова?
—
Ты любишь эту арию? Я очень рад: ее
прекрасно поет Ольга Ильинская. Я познакомлю
тебя — вот голос, вот пение! Да и сама она что за очаровательное дитя! Впрочем, может быть, я пристрастно сужу: у меня к ней слабость… Однако ж не отвлекайся, не отвлекайся, — прибавил Штольц, — рассказывай!
— Это, конечно, премило, если только в самом деле будет смешно, — заметил он, проницательно в меня вглядываясь, —
ты немного огрубел, мой друг, там, где
ты рос, а впрочем, все-таки
ты довольно еще приличен. Он очень мил сегодня, Татьяна Павловна, и вы
прекрасно сделали, что развязали наконец этот кулек.
— Так, голубчик. Вот и
прекрасно, что встал.
Ты — юноша,
прекрасно тебе. Старцу к могиле, а юноше жить.
— И
ты тоже знаешь ее чувства? Ну и
прекрасно! Друг мой,
ты воскресил меня. Что же они мне про
тебя наговорили? Друг мой, позови сюда Катю, и пусть они обе при мне поцелуются, и я повезу их домой, а хозяина мы прогоним!
— И
прекрасно. Ну, что Питер, как на
тебя действует, — прокричал Богатырев, — скажи, а?
— Понимаю, понимаю, c’est noble, c’est charmant, [это благородно, это
прекрасно (фр.).]
ты идешь защищать завтра брата и приносишь себя в жертву… c’est chevaleresque. [это по-рыцарски (фр.).]
— Слишком понимаю, Иван: нутром и чревом хочется любить —
прекрасно ты это сказал, и рад я ужасно за то, что
тебе так жить хочется, — воскликнул Алеша. — Я думаю, что все должны прежде всего на свете жизнь полюбить.
— Нет, Саша, это так. В разговоре между мною и
тобою напрасно хвалить его. Мы оба знаем, как высоко мы думаем о нем; знаем также, что сколько бы он ни говорил, будто ему было легко, на самом деле было не легко; ведь и
ты, пожалуй, говоришь, что
тебе было легко бороться с твоею страстью, — все это
прекрасно, и не притворство; но ведь не в буквальном же смысле надобно понимать такие резкие уверения, — о, мой друг, я понимаю, сколько
ты страдал… Вот как сильно понимаю это…
—
Прекрасно. Приходит ко мне знакомый и говорит, что в два часа будет у меня другой знакомый; а я в час ухожу по делам; я могу попросить
тебя передать этому знакомому, который зайдет в два часа, ответ, какой ему нужен, — могу я просить
тебя об этом, если
ты думаешь оставаться дома?
— Постарайся, посмотри. Если можешь,
прекрасно. Успокойся, дай идти времени и увидишь, что можешь и чего не можешь. Ведь
ты ко мне очень сильно расположена, как же
ты можешь обидеть меня?
— Вот и
прекрасно. И
ты честный человек, и я честный человек, и все мы здесь честные люди! Я и
тебе, и всем… доверяю!
— И
прекрасно. Тихо там, спокойно… словно в раю! И монахи простые, в шелки да в парчи не рядятся, как раз по
тебе. С богом, Сатирушко! выздоравливай!
— Вот и
прекрасно! И свободно
тебе, и не простудишься после баньки! — воскликнула тетенька, увидев меня в новом костюме. — Кушай-ка чай на здоровье, а потом клубнички со сливочками поедим. Нет худа без добра: покуда
ты мылся, а мы и ягодок успели набрать. Мало их еще, только что поспевать начали, мы сами в первый раз едим.
— Всё это очень странно, но об осле можно и пропустить; перейдемте на другую тему. Чего
ты все смеешься, Аглая? И
ты, Аделаида? Князь
прекрасно рассказал об осле. Он сам его видел, а
ты что видела?
Ты не была за границей?
— За что
ты все злишься, не понимаю, — подхватила генеральша, давно наблюдавшая лица говоривших, — и о чем вы говорите, тоже не могу понять. Какой пальчик и что за вздор? Князь
прекрасно говорит, только немного грустно. Зачем
ты его обескураживаешь? Он когда начал, то смеялся, а теперь совсем осовел.
— И
ты пошла?
Прекрасно. Да
ты любишь его, что ли?
—
Прекрасно, сударыня, — начала Марфа Тимофеевна трепетным и прерывистым шепотом, —
прекрасно! У кого
ты это только выучилась, мать моя… Дай мне воды; я говорить не могу.
— И
прекрасно;
ты у меня умница, — возразила Марфа Тимофеевна. — Ступайте, мои милые, вниз; когда кончите, приходите; а я вот в дурах осталась, мне обидно, я отыграться хочу.
…
Прекрасно, что Михайло взялся ходатайствовать о Сереже Дурове, но не мешало бы направить еще кого-нибудь из его родственников. Может быть, тетушка твоя Елизавета Павловна могла бы тут
тебе помочь. Верно, она сама или через кого-нибудь из близких своих имеет возможность поговорить.
Ты меня много порадуешь, если скажешь, что удастся это дело…
— И
прекрасно! И волшебно! — суетился обрадованный Лихонин. — Иди и сейчас же заяви хозяйке, что
ты уходишь отсюда навсегда. И вещи забери самые необходимые. Теперь не то, что раньше, теперь девушка, когда хочет, может уйти из публичного дома.
То, что
ты сделал,
прекрасно и возвышенно.
Разве
тебе не хорошо так?» — «Нет мне очень хорошо, но
ты не можешь щекотать меня, и я не могу целовать твоих рук…» — «Не надо этого, здесь и так
прекрасно», — говорит она, и я чувствую, что точно
прекрасно, и мы вместе с ней летим все выше и выше.
Но
ты сам
прекрасно ответил на это в твоем письме:
ты чувствователь жизни.
— И
прекрасно сделала; но где
ты остановилась?
— Напротив, это было
прекрасно, наивно, быстро.
Ты так хороша была в эту минуту! Глуп будет он, если не поймет этого с своей великосветскостью.
Ты говорил, Алеша, что в эти дни увлекался всем, что благородно,
прекрасно, честно, и укорял меня, что в нашем обществе нет таких увлечений, а только одно сухое благоразумие.
— И
прекрасно, что
ты не препятствуешь; мы примем это к сведению. Но вопрос не в этом одном. Ему необходимо существовать в течение пяти лет академического курса, и ежели он, ради насущного труда, должен будет уделять добрую часть времени постороннему труду, то это несомненно повредит его учебным занятиям…
ты понимаешь меня?
— Вот это — другое дело. Вежливость прежде всего. Ну а теперь немножко попрыгаем, — продолжал старик, протягивая невысоко над землею хлыст. — Алле! Нечего, брат, язык-то высовывать. Алле! Гоп!
Прекрасно! А ну-ка еще, нох ейн маль… Алле! Гоп! Алле! Гоп! Чудесно, собачка. Придем домой, я
тебе морковки дам. А,
ты морковку не кушаешь? Я и забыл совсем. Тогда возьми мою чилиндру и попроси у господ. Может быть, они
тебе препожалуют что-нибудь повкуснее.
— Ну, вот и
прекрасно, что
ты не скучаешь!
— Ах да, — говорит, —
ты про это… Ну, спасибо
тебе, спасибо,
прекрасно… Так завтра, стало быть, можно прислать
тебе подписать закладную?
Ты хочешь единения с народом? —
прекрасно! выбирай проказу, ложись в навоз, ешь хлеб, сдобренный лебедой, надевай рваный пониток и жги книгу. Но не труби в трубу, не заражай воздуха запахом трубных огрехов! Трубные звуки могут только раздражать, а с таким непочатым организмом, как народ, дело кончается не раздражениями, а представлением доказательств.
— Фу
ты, какая королева! bene!.. optime!.. [хорошо!..
прекрасно!.. (лат.).] Ну-ка, поверни головку… хорошо… право, хорошо… Мать-командирша, ведь Настенька у нас прехорошенькая!