Неточные совпадения
Ехала бугристо нагруженная зеленая телега пожарной
команды, под ее дугою качался и весело звонил колокольчик. Парой рыжих лошадей правил краснолицый солдат в синей рубахе, медная голова его ослепительно сияла. Очень странное впечатление будили у Самгина веселый колокольчик и эта медная башка, сиявшая празднично. За этой телегой ехала другая,
третья и еще, и над каждой торжественно возвышалась медная голова.
В одном, в самом большом, с решетчатыми окнами, помещались арестанты, в другом — конвойная
команда, в
третьем — офицер и канцелярия.
Чиновник повторил это во второй и в
третьей. Но в четвертой голова ему сказал наотрез, что он картофель сажать не будет ни денег ему не даст. «Ты, — говорил он ему, — освободил таких-то и таких-то; ясное дело, что и нас должен освободить». Чиновник хотел дело кончить угрозами и розгами, но мужики схватились за колья, полицейскую
команду прогнали; военный губернатор послал казаков. Соседние волости вступились за своих.
Ночью вывешивались вместо шаров фонари: шар — белый фонарь, крест — красный. А если красный фонарь сбоку, на том месте, где днем — красный флаг, — это сбор всех частей. По
третьему номеру выезжали пожарные
команды трех частей, по пятому — всех частей.
Он рассказывал мне потом, что в ту пору ему пришлось пережить нравственно три долгих фазиса: первый, самый долгий и мучительный, — уверенность в неминуемой гибели; каторжниками овладела паника, и они выли; детей и женщин пришлось отправить в шлюпке под
командой офицера по тому направлению, где предполагался берег, и шлюпка скоро исчезла в тумане; второй фазис — некоторая надежда на спасение: с Крильонского маяка донесся пушечный выстрел, извещавший, что женщины и дети достигли берега благополучно;
третий — полная уверенность в спасении, когда в туманном воздухе вдруг раздались звуки корнет-а-пистона, на котором играл возвращавшийся офицер.
— Действительно-с. Знаю только, что при пожарной
команде в
третьей Адмиралтейской части воспитание получил. Покойный Семен Иваныч велел это меня на пожарную трубу положить и сказал при этом: бог даст, брантмейстер выйдет! И вышел-с.
— Убьет, дуралей! Слушай
команду, а убьет — не твоя беда. Ахти! никак, это ведут капитана
третьей роты? Ну, видно, его порядком зацепило!
Но, несмотря на то, что вслед за этими двумя
командами прискакала еще и
третья, предотвратить страшное бедствие было невозможно.
— А правда, Александра Михайловна, красивый он? Всякий, кто ни посмотрит, удивляется. Из всей
команды его наперед ставят на смотрах. Все девушки на него заглядываются. А он говорит: «Никого мне не надо, только тебя, говорит, одну я люблю…» И, знаете, я вам уж всю правду скажу: я беременна от него.
Третий месяц… Ребеночек будет у нас. Правда, смешно?
В
третьем часу ночи в черной мгле озера загудел протяжный свисток, ледокол «Байкал» подошел к берегу. По бесконечной платформе мы пошли вдоль рельсов к пристани. Было холодно. Возле шпал тянулась выстроенная попарно «малиновая
команда». Обвешанные мешками, с винтовками к ноге, солдаты неподвижно стояли с угрюмыми, сосредоточенными лицами; слышался незнакомый, гортанный говор.
Русская императрица, чтобы покончить дело как можно скорее, решилась двинуть стотысячные силы. Большая часть этих войск, приблизительно две
трети, должна была под начальством генерала Каховского наступать с юга, остальные, под
командой генерала Кречетникова, действовать с севера и востока.