Неточные совпадения
Кроме рейстровых козаков, [Рейстровые козаки — казаки, занесенные
поляками в списки (реестры) регулярных войск.] считавших обязанностью являться во время войны, можно было во всякое время, в случае большой потребности, набрать целые
толпы охочекомонных: [Охочекомонные козаки — конные добровольцы.] стоило только есаулам пройти по рынкам и площадям всех сел и местечек и прокричать во весь голос, ставши на телегу: «Эй вы, пивники, броварники!
Свободным движением
поляк расчистил себе дорогу и плавными мягкими кругами врезался в кружившуюся
толпу.
Затем в
толпе молодых дам и полураспущенных молодых людей, составлявших обычную свиту Юлии Михайловны и между которыми эта распущенность принималась за веселость, а грошовый цинизм за ум, я заметил два-три новых лица: какого-то заезжего, очень юлившего
поляка, какого-то немца-доктора, здорового старика, громко и с наслаждением смеявшегося поминутно собственным своим вицам, и, наконец, какого-то очень молодого князька из Петербурга, автоматической фигуры, с осанкой государственного человека и в ужасно длинных воротничках.
Если бы так крикнул кто теперь в большом американском городе, то, наверное, ему отозвался бы кто-нибудь из
толпы, потому что в последние годы корабль за кораблем привозит множество наших:
поляков, духоборов, евреев.
Толпа конных
поляков с громким криком быстро приближалась к нашим путешественникам.
В самом деле, своевольные казаки рассыпались по всему Кремлю, ломились
толпами в домы боярские и, казалось, выжидали только удобной минуты, чтоб ворваться в царские палаты и разграбить казну, оставленную
поляками.
Вдруг раздался громкий выстрел, и лошадь Юрия повалилась мертвая на землю. Шагах в восьмидесяти перед
толпою конных
поляков летел удалый наездник.
Вместе с восходом солнечным
поляки вышли двумя
толпами из Кремля.
— Шайка русских разбойников или
толпа польской лагерной челяди ничего не доказывают. Нет, Алексей: я уважаю храбрых и благородных
поляков. Придет время, вспомнят и они, что в их жилах течет кровь наших предков, славян; быть может, внуки наши обнимут
поляков, как родных братьев, и два сильнейшие поколения древних владык всего севера сольются в один великий и непобедимый народ!
Отворяются двери; входит
толпа русских и
поляков.
Что унижений, что холоду и оскорблений должен был вынести Анатоль в этом путешествии. Для каждого польского выходца в то время путешествие было рядом торжеств, симпатических приемов; на каждого русского народы смотрели с затаенной злобой, как на сообщника Николая. Раза два граф Ксаверий должен был, избегая неприятностей со стороны раздраженной
толпы, выдавать Анатоля за
поляка. Действительная нелюбовь к русским идет с этого времени, мы ею обязаны Николаю.
Отсутствие всякого права, стеснение слова, закрытие университетов, свобода и стреляние в крестьян, как в Высоких Снежках, стреляние в
поляков, в безоружные
толпы детей и женщин — это все, что ли, так мило и достолюбезно?
Это самоотвержение тем более могло назваться подвигом, что
толпа громко говорила, будто Петербург жгут
поляки и студенты.
Началась ужасная резня.
Поляки стреляли из домов и, собравшись густыми
толпами, нападали на русских. Наша пехота колола их без пощады, конница рубила и топтала лошадьми — все бежало от русских в поле, за местечко, где большая часть отряда Огинского стояла на бивуаке. Русские, взятые Огинским в плен при Речице и запертые в одном из городских домов, бросились из окон и примкнули к своим.
Между тем еще утром 23-го числа к становому прибыл в Шклов крестьянин из окрестности Черноручья с известием, что он встретил пробиравшуюся в лес
толпу вооруженных людей, которые расспросив его о дороге к Макарову Кругу, прибавили: «Мы,
поляки и французы, забрали Петербург и Варшаву, и теперь идем забирать Могилёв».