Мы заняли ползала у буфета, смешались с офицерами, пили донское; Далматов угостил настоящим шампанским, и, наконец, толпой двинулись к платформе после второго звонка. Вдруг шум, толкотня, и к нашему вагону 2-го класса — я и начальник эшелона прапорщик Прутников занимали купе в этом вагоне, единственном среди товарного состава поезда, — и в
толпу врывается, хромая, Андреев-Бурлак с двухаршинным балыком под мышкой и корзинкой вина.
Неточные совпадения
Бывало и то, что отец сидит в послеобеденный час под деревом в саду и курит трубку, а мать вяжет какую-нибудь фуфайку или вышивает по канве; вдруг с улицы раздается шум, крики, и целая
толпа людей
врывается в дом.
Европейцы никак не предполагали, чтобы кафры, после испытанных неудач в 1819 г., отважились на открытую войну, поэтому и не приняли никаких мер к отражению нападения, и
толпы кафров в декабре 1834 г.
ворвались в границы колонии.
Чертопханов гикнул, вытянул лошадь нагайкой по шее, помчался прямо на
толпу — и,
ворвавшись в нее, начал той же самой нагайкой без разбору лупить мужиков направо и налево, приговаривая прерывистым голосом...
По этому клику в спальню
ворвалась толпа сенных девушек и в несколько мгновений задушила барыню подушками.
В Пушкине в наш вагон
врывается целая
толпа немцев и французов.
В ту самую минуту как Милославский поравнялся против церковных дверей, густые тучи заслонили восходящее солнце, раздался дикий крик казаков, которые, пользуясь теснотой и беспорядком,
ворвались наконец в чертоги царские; и в то же самое время многочисленные
толпы покрытых рубищем граждан московских, испуганных буйством этих грабителей, бежали укрыться по домам своим.
В самом деле, своевольные казаки рассыпались по всему Кремлю, ломились
толпами в домы боярские и, казалось, выжидали только удобной минуты, чтоб
ворваться в царские палаты и разграбить казну, оставленную поляками.
Врываясь, как бурный поток, в самые густые
толпы польских гусар, он бросался на их мечи, устилал свой путь мертвыми телами и, невидимо хранимый десницею всевышнего, оставался невредим.
— Ну да! Посмотри, — продолжал Минин, указывая на беспорядочные
толпы казаков князя Трубецкого, которые не входили, а
врывались, как неприятели, Троицкими и Боровицкими воротами в Кремль. — Видишь ли, Юрий Дмитрич, как беснуются эти разбойники? Ну, походит ли эта сволочь на православное и христолюбивое войско? Если б они не боялись нас, то давно бы бросились грабить чертоги царские. Посмотри-ка, словно волки рыщут вокруг Грановитой палаты.
Толпа поляков
врывается во внутренность храма и с неистовым хохотом окружает невесту...
Эта
толпа глухо колыхнулась и загудела, когда Осип Иваныч
ворвался в самый центр и с неистовым криком принялся разгонять народ.
Незапертая дверь, сорванная с клямки, распахнулась, оглушительно хлопнув о стену, и в яркий просвет, образованный ею,
ворвалась черная кричащая
толпа. С исковерканными злобою лицами, давя и толкая друг друга и сами не замечая этого, в хату стремительно ввергались, теснимые сзади, десятки потерявших рассудок людей. Растрепанные, волосатые, озверелые лица нагромоздились снаружи по окнам, загородив собою золотые пыльные столбы света и затемнив комнату.
По льду, выпятив грудь, скользящей походкой, приближался околодочный надзиратель Стыпуло. Он еще недавно был великовозрастным гимназистом, и в нем были еще живы инстинкты «товарищества». Поэтому,
ворвавшись в
толпу, он прежде всего схватил ближайшего еврея и швырнул его так усердно, что тот упал. При этом из груди его вырвался инстинктивный боевой клич: — «Держись, гимназия!» Но тотчас, вероятно, вспомнив свое новое положение и приношения еврейского общества, он спохватился и заговорил деловым тоном...
Вслед за криками послышался шум, треск, как будто падение стульев, и вмиг в комнату, еще темную, неожиданно
ворвалась целая
толпа ахающих и испуганных женщин во всевозможных дезабилье.
И вот в это царство душевной гармонии и светлой жизнерадостности вдруг
врывается новый, неведомый гомеровскому человеку бог — варварский, дикий Дионис. Буйным исступлением зажигает он уравновешенные души и во главе неистовствующих, экстатических
толп совершает свое победное шествие по всей Греции.
Полуобнаженные женщины в длинных рубахах, с расстегнутыми воротниками и лицами, размазанными мелом, кирпичом и сажей; густой желто-сизый дым пылающих головней и красных угольев, светящих из чугунков и корчажек, с которыми огромная
толпа мужиков
ворвалась в дом, и среди этого дыма коровий череп на шесте, неизвестно для чего сюда попавший, и тощая вдова в саване и с глазами без век; а на земле труп с распростертыми окоченевшими руками, и тут же суетящиеся и не знающие, что делать, гости.
Ворвавшись в Чудов монастырь,
толпа начала бить и рвать все попадавшееся ей под руку, не останавливаясь даже перед страшным кощунством, — мятежники срывали иконы, ломали их, топтали ногами.