Неточные совпадения
А вы — стоять на крыльце, и ни с места! И никого не впускать в дом стороннего, особенно купцов! Если хоть одного из них впустите, то… Только увидите, что идет кто-нибудь с просьбою, а хоть и не с просьбою, да похож на такого человека, что хочет подать на меня просьбу, взашей так прямо и
толкайте! так его! хорошенько! (Показывает
ногою.)Слышите? Чш… чш… (Уходит на цыпочках вслед за квартальными.)
Казалось, как будто он хотел взять их приступом; весеннее ли расположение подействовало на него, или
толкал его кто сзади, только он протеснялся решительно вперед, несмотря ни на что; откупщик получил от него такой толчок, что пошатнулся и чуть-чуть удержался на одной
ноге, не то бы, конечно, повалил за собою целый ряд; почтмейстер тоже отступился и посмотрел на него с изумлением, смешанным с довольно тонкой иронией, но он на них не поглядел; он видел только вдали блондинку, надевавшую длинную перчатку и, без сомнения, сгоравшую желанием пуститься летать по паркету.
Даже сам Собакевич, который редко отзывался о ком-нибудь с хорошей стороны, приехавши довольно поздно из города и уже совершенно раздевшись и легши на кровать возле худощавой жены своей, сказал ей: «Я, душенька, был у губернатора на вечере, и у полицеймейстера обедал, и познакомился с коллежским советником Павлом Ивановичем Чичиковым: преприятный человек!» На что супруга отвечала: «Гм!» — и
толкнула его
ногою.
Иленька молчал и, стараясь вырваться, кидал
ногами в разные стороны. Одним из таких отчаянных движений он ударил каблуком по глазу Сережу так больно, что Сережа тотчас же оставил его
ноги, схватился за глаз, из которого потекли невольные слезы, и из всех сил
толкнул Иленьку. Иленька, не будучи более поддерживаем нами, как что-то безжизненное, грохнулся на землю и от слез мог только выговорить...
Швабрин стал искать у себя в карманах и сказал, что не взял с собою ключа. Пугачев
толкнул дверь
ногою; замок отскочил; дверь отворилась, и мы вошли.
Надо брать пример с немцев, у них рост социализма идет нормально, путем отбора лучших из рабочего класса и включения их в правящий класс, — говорил Попов и, шагнув, задел
ногой ножку кресла, потом
толкнул его коленом и, наконец, взяв за спинку, отставил в сторону.
— Он все такой же — посторонний, — сказала Сомова подругам,
толкнув стул
ногою в неуклюжем башмаке. Алина предложила Климу рассказать о Петербурге.
Шумный, красненький мужичок, сверкая голыми и тонкими
ногами, летал около людей, точно муха,
толкая всех, бил мальчишек, орал...
Явился писатель Никодим Иванович, тепло одетый в толстый, коричневый пиджак, обмотавший шею клетчатым кашне; покашливая в рукав, он ходил среди людей, каждому уступая дорогу и поэтому всех
толкал. Обмахиваясь веером, вошла Варвара под руку с Татьяной; спросив чаю, она села почти рядом с Климом, вытянув чешуйчатые
ноги под стол. Тагильский торопливо надел измятую маску с облупившимся носом, а Татьяна, кусая бутерброд, сказала...
Проходя мимо слепого, они
толкнули старика,
ноги его подогнулись, он грузно сел на мостовую и стал щупать булыжники вокруг себя, а мертвое лицо поднял к небу, уже сплошь серому.
Он пошел в залу,
толкнув плечом монахиню, видел, что она отмахнулась от него четками, но не извинился. Пианист отчаянно барабанил русскую; в плотном, пестром кольце людей, хлопавших ладонями в такт музыке, дробно топали две пары
ног, плясали китаец и грузин.
Самгин шагал среди танцующих, мешая им, с упорством близорукого рассматривая ряженых, и сердился на себя за то, что выбрал неудобный костюм, в котором путаются
ноги. Среди ряженых он узнал Гогина, одетого оперным Фаустом; клоун, которого он ведет под руку, вероятно, Татьяна. Длинный арлекин, зачем-то надевший рыжий парик и шляпу итальянского бандита,
толкнул Самгина, схватил его за плечо и тихонько извинился...
Там слышен был железный шум пролетки; высунулась из-за угла, мотаясь, голова лошади, танцевали ее передние
ноги; каркающий крик повторился еще два раза, выбежал человек в сером пальто, в фуражке, нахлобученной на бородатое лицо, — в одной его руке блестело что-то металлическое, в другой болтался небольшой ковровый саквояж; человек этот невероятно быстро очутился около Самгина,
толкнул его и прыгнул с панели в дверь полуподвального помещения с новенькой вывеской над нею...
Шел он медленно, глядя под
ноги себе, его
толкали, он покачивался, прижимаясь к стене вагона, и секунды стоял не поднимая головы, почти упираясь в грудь свою широким бритым подбородком.
Люди, выгибая спины, держась за головы, упирались
ногами в землю,
толкая друг друга, тихонько извинялись, но, покорствуя силе ветра, шагали все быстрей, точно стремясь догнать улетающее пение...
Царь медленно шел к военно-морскому отделу впереди этих людей, но казалось, что они
толкают его. Вот губернатор Баранов гибко наклонился, поднял что-то с земли из-под
ног царя и швырнул в сторону.
Не устояв на
ногах, Самгин спрыгнул в узкий коридор между вагонами и попал в толпу рабочих, — они тоже, прыгая с паровоза и тендера,
толкали Самгина, а на той стороне паровоза кричал жандарм, кричали молодые голоса...
К нему подошла Марина, — он поднялся на
ноги и неловко
толкнул на нее стул; она успела подхватить падавший стул и, постукивая ладонью по спинке его, неслышно сказала что-то лохматому человеку; он в ответ потряс головой и хрипло кашлянул, а Марина подошла к Самгину.
У него была привычка беседовать с самим собою вслух. Нередко, рассказывая историю, он задумывался на минуту, на две, а помолчав, начинал говорить очень тихо и непонятно. В такие минуты Дронов
толкал Клима
ногою и, подмигивая на учителя левым глазом, более беспокойным, чем правый, усмехался кривенькой усмешкой; губы Дронова были рыбьи, тупые, жесткие, как хрящи. После урока Клим спрашивал...
— Черт бы взял, — пробормотал Самгин, вскакивая с постели,
толкнув жену в плечо. — Проснись, обыск! Третий раз, — ворчал он, нащупывая
ногами туфли, одна из них упрямо пряталась под кровать, а другая сплющилась, не пуская в себя пальцы
ноги.
Рядом с Климом встал, сильно
толкнув его, человек с круглой бородкой, в поддевке на лисьем мехе, в каракулевой фуражке; держа руки в карманах поддевки, он судорожно встряхивал полы ее, точно собираясь подпрыгнуть и взлететь на воздух, переступал с
ноги на
ногу и довольно громко спрашивал...
— Бей его, ребята! — рявкнул человек в черном полушубке,
толкая людей на кудрявого. — Бейте! Это — Сашка Судаков, вор! — Самгин видел, как Сашка сбил с
ног Игната, слышал, как он насмешливо крикнул...
Хотелось расспросить подробно, но Долганов не давал места вопросам; покачиваясь на длинных
ногах,
толкал его плечом и хрипел отрывисто...
За спиною Самгина,
толкнув его вперед, хрипло рявкнула женщина, раздалось тихое ругательство, удар по мягкому, а Самгин очарованно смотрел, как передовой солдат и еще двое, приложив ружья к плечам, начали стрелять. Сначала упал, высоко взмахнув
ногою, человек, бежавший на Воздвиженку, за ним, подогнув колени, грузно свалился старик и пополз, шлепая палкой по камням, упираясь рукой в мостовую; мохнатая шапка свалилась с него, и Самгин узнал: это — Дьякон.
Все люди проснулись, вскочили на
ноги,
толкая друг друга, побежали к дверям.
Двойник молчал,
толкая Самгина плечом в ямы и рытвины дороги,
толкая на деревья, — он так мешал идти, что Клим тоже
толкнул его; тогда он свалился под
ноги Клима, обнял их и дико закричал.
Маракуев смеялся, Варвара тоже усмехалась небрежненькой и скучной усмешкой, а Самгин вдруг почувствовал, что ему жалко Диомидова, который, вскочив со стула,
толкая его
ногою прочь от себя, прижав руки ко груди, захлебывался словами...
Дверь распахнулась, из нее вывалился тучный, коротконогий человек с большим животом и острыми глазками на желтом, оплывшем лице. Тяжело дыша, он уколол Самгина сердитым взглядом,
толкнул его животом и, мягко топая
ногой, пропел, как бы угрожая...
И часто бывало так, что взволнованный ожиданием или чем-то иным неугомонный человек, подталкиваемый их локтями, оказывался затисканным во двор. Это случилось и с Климом. Чернобородый человек посмотрел на него хмурым взглядом темных глаз и через минуту наступил каблуком на пальцы
ноги Самгина. Дернув
ногой, Клим
толкнул его коленом в зад, — человек обиделся...
— Правду говорю, Григорий, — огрызнулся толстяк,
толкая зятя
ногой в мягком замшевом ботинке. — Здесь иная женщина потребляет в год товаров на сумму не меньшую, чем у нас население целого уезда за тот же срок. Это надо понять! А у нас дама, порченная литературой, старается жить, одеваясь в ризы мечты, то воображает себя Анной Карениной, то сумасшедшей из Достоевского или мадам Роллан, а то — Софьей Перовской. Скушная у нас дама!
Регент был по плечо Инокову, но значительно шире и плотнее, Клим ждал, что он схватит Инокова и швырнет за перила, но регент, качаясь на
ногах, одной рукой придерживал панаму, а другой
толкая Инокова в грудь, кричал звонким голосом...
— Раз, два, три, — вполголоса учила Рита. — Не
толкай коленками. Раз, два… — Горничная, склонив голову, озабоченно смотрела на свои
ноги, а Рита, увидав через ее плечо Клима в двери, оттолкнула ее и, кланяясь ему, поправляя растрепавшиеся волосы обеими руками, сказала бойко и оглушительно...
— Четверых не повезет, — сказал кто-то; несколько человек сразу
толкнули сани, лошадь вздернула голову, а передние
ноги ее так подогнулись, точно и она хотела встать на колени.
Отец взял его одной рукой за воротник, вывел за ворота, надел ему на голову фуражку и
ногой толкнул сзади так, что сшиб с
ног.
С той стороны отодвинули задвижку; Райский
толкнул калитку
ногой, и она отворилась. Перед ним стоял Савелий: он бросился на Райского и схватил его за грудь…
С таким же немым, окаменелым ужасом, как бабушка, как новгородская Марфа, как те царицы и княгини — уходит она прочь, глядя неподвижно на небо, и, не оглянувшись на столп огня и дыма, идет сильными шагами, неся выхваченного из пламени ребенка, ведя дряхлую мать и взглядом и
ногой толкая вперед малодушного мужа, когда он, упав, грызя землю, смотрит назад и проклинает пламя…
Но в быстром движении моем, когда я бросился, я вдруг сильно
толкнул, совсем о том не думая, Бьоринга и, кажется, очень больно наступил ему на
ногу.
Но тяжелый наш фрегат, с грузом не на одну сотню тысяч пуд, точно обрадовался случаю и лег прочно на песок, как иногда добрый пьяница, тоже «нагрузившись» и долго шлепая неверными стопами по грязи, вдруг возьмет да и ляжет средь дороги. Напрасно трезвый товарищ
толкает его в бока, приподнимает то руку, то
ногу, иногда голову. Рука,
нога и голова падают снова как мертвые. Гуляка лежит тяжело, неподвижно и безнадежно, пока не придут двое «городовых» на помощь.
Он шел тихо, едва передвигая скованные
ноги, и глядел вниз; другие
толкали его в спину и подвели к нам.
Сначала пожилой рабочий, сидевший против Нехлюдова, весь сжимался, старательно подбирая свои обутые в лапти
ноги, чтоб не
толкнуть барина, но потом так дружелюбно разговорился с Нехлюдовым и Тарасом, что даже ударял Нехлюдова по колену перевернутой кверху ладонью рукой в тех местах рассказа, на которые он хотел обратить его особенное внимание.
Половодов открыл форточку, и со двора донеслись те же крикливые звуки, как давеча. В окно Привалов видел, как Ляховский с петушиным задором наскакивал на массивную фигуру кучера Ильи, который стоял перед барином без шапки. На земле валялась совсем новенькая метла, которую Ляховский
толкал несколько раз
ногой.
Чем ближе подходил человек, тем больше прятался тигр; он совсем сжался в комок. Не замечая опасности, Дерсу
толкнул собаку
ногой, но в это время выскочил тигр. Сделав большой прыжок в сторону, он начал бить себя хвостом и яростно реветь.
Я
толкнул ее
ногой: худая кошка шмыгнула мимо меня, сверкнув во тьме зелеными глазами.
Чертопханов
толкнул его
ногою, примолвив: «Вставай, ворона!» Потом отвязал недоуздок от яслей, снял и сбросил на землю попону — и, грубо повернув в стойле послушную лошадь, вывел ее вон на двор, а со двора в поле, к крайнему изумлению сторожа, который никак не мог понять, куда это барин отправляется ночью, с невзнузданною лошадью в поводу?
— Как не так, — отвечал рыжий и, вдруг перевернувшись на одном месте, освободил свои щетины от руки Степановой. Тут он пустился было бежать, но Саша догнал его,
толкнул в спину, и мальчишка упал со всех
ног. Садовник снова его схватил и связал кушаком.
Раз в досаде он не мог отворить дверь и
толкнул ее, что есть сил,
ногой, говоря: «Что за проклятые двери!»
Оставя жандармов внизу, молодой человек второй раз пошел на чердак; осматривая внимательно, он увидел небольшую дверь, которая вела к чулану или к какой-нибудь каморке; дверь была заперта изнутри, он
толкнул ее
ногой, она отворилась — и высокая женщина, красивая собой, стояла перед ней; она молча указывала ему на мужчину, державшего в своих руках девочку лет двенадцати, почти без памяти.
Спрошенный беспомощно оглядывается,
толкает товарища локтями, пинается
ногами под партой, по огромному классу бегут из конца в конец шопот, вопросы…
Лиодор оглянулся и, презрительно смерив бродягу с
ног до головы,
толкнул его локтем.
Дед стоял, выставив
ногу вперед, как мужик с рогатиной на картине «Медвежья охота»; когда бабушка подбегала к нему, он молча
толкал ее локтем и
ногою. Все четверо стояли, страшно приготовившись; над ними на стене горел фонарь, нехорошо, судорожно освещая их головы; я смотрел на всё это с лестницы чердака, и мне хотелось увести бабушку вверх.