Неточные совпадения
Всё болело; голова у меня была мокрая,
тело тяжелое, но не хотелось говорить об этом, — всё кругом было так странно: почти на всех стульях комнаты сидели чужие люди: священник в лиловом, седой старичок в очках и военном платье и еще много; все они сидели неподвижно, как деревянные, застыв в ожидании, и слушали плеск воды где-то близко. У косяка двери стоял дядя Яков, вытянувшись, спрятав руки за спину.
Дед сказал ему...
Но кашель не отступал, а всё сильнее тряс иссохшее
тело старика. Иногда ребятишки так и расходились, не дождавшись конца сказки, и, когда они уходили,
дед смотрел на них особенно жалобно.
Стоя на дворе маленькими кучками, люди разговаривали, сумрачно поглядывая на
тело убитой, кто-то прикрыл голову её мешком из-под углей. В дверях кузни, на место, где сидел Савелий, сел городовой с трубкой в зубах. Он курил, сплёвывал слюну и, мутными глазами глядя на
деда Еремея, слушал его речь.
Подгоняемый своей догадкой, он через несколько секунд был в подвале, бесшумно, как мышонок, подкрался к щели в двери и вновь прильнул к ней.
Дед был ещё жив, — хрипел…
тело его валялось на полу у ног двух чёрных фигур.
Дед читал молитвы и дрожал всем
телом, внук плакал, засыпая, и жался к
деду.
— Прости Христа ради! — сказал он, начиная дрожать всем
телом. —
Дед, прости!
А моя бедная
деда слушала сурового старика, дрожа всем
телом и бросая на моего отца умоляющие взоры. Он не вынес этого немого укора, крепко обнял ее и, передернув плечами, вышел из дому. Через несколько минут я видела, как он скакал по тропинке в горы. Я смотрела на удаляющуюся фигуру отца, на стройный силуэт коня и всадника, и вдруг точно что-то толкнуло меня к Хаджи-Магомету.
Когда на мою долю выпадает обязанность ходить под руку с дамой или девицей, то почему-то всегда я чувствую себя крючком, на который повесили большую шубу; Наденька же, или Варенька, натура, между нами говоря, страстная (
дед ее был армянин), обладает способностью нависать на вашу руку всею тяжестью своего
тела и, как пиявка, прижиматься к боку. И так мы идем… Проходя мимо Карелиных, я вижу большую собаку, которая напоминает мне о собачьем налоге. Я с тоской вспоминаю о начатом труде и вздыхаю.
— Я в деревню хочу… — продолжал внук, всхлипывая и дрожа всем
телом. —
Дед, поедем в деревню к мамке; поедем,
дед, милый, бог тебе за это пошлет царство небесное…