Первое ощущение, когда он очнулся, была кровь, которая
текла по носу, и боль в голове, становившаяся гораздо слабее. «Это душа отходит, — подумал он, — что будет там? Господи! приими дух мой с миром. Только одно странно, — рассуждал он, — что, умирая, я так ясно слышу шаги солдат и звуки выстрелов».
Неточные совпадения
— Я не пойду за него, бабушка: посмотрите, он и плакать-то не умеет путем! У людей слезы
по щекам
текут, а у него
по носу: вон какая слеза, в горошину, повисла на самом конце!..
Шатов и ударил-то по-особенному, вовсе не так, как обыкновенно принято давать пощечины (если только можно так выразиться), не ладонью, а всем кулаком, а кулак у него был большой, веский, костлявый, с рыжим пухом и с веснушками. Если б удар пришелся
по носу, то раздробил бы
нос. Но пришелся он
по щеке, задев левый край губы и верхних зубов, из которых тотчас же
потекла кровь.
— Я все знаю, Алексис, и прощаю тебя. Я знаю, у тебя есть дочь, дочь преступной любви… я понимаю неопытность, пылкость юности (Любоньке было три года!..). Алексис, она твоя, я ее видела: у ней твой
нос, твой затылок… О, я ее люблю! Пусть она будет моей дочерью, позволь мне взять ее, воспитать… и дай мне слово, что не будешь мстить, преследовать тех, от кого я узнала. Друг мой, я обожаю твою дочь; позволь же, не отринь моей просьбы! — И слезы
текли обильным ручьем
по тармаламе халата.
Однажды старуха-нищая взяла тихонько сушёного судака и спрятала его в своих лохмотьях; приказчик видел это; он схватил старуху за ворот, отнял украденную рыбу, а потом нагнул голову старухи и правой рукой, снизу вверх, ударил её
по лицу. Она не охнула и не сказала ни слова, а, наклонив голову, молча пошла прочь, и Илья видел, как из её разбитого
носа в два ручья
текла тёмная кровь.
Вошел я за перегородку. Лежит Николай Яковлевич на спине, живот огромный, как гора, рот раскрыт, и
по бороде слюни
потекли, одна нога на кровати, другая вниз свесилась. Ох, как же он дышал! Видали рыбу, когда ее на берег вытащат? Точь-в-точь. Видно, попадала ему в легкие всего одна чайная ложечка воздуху, так он ее ртом, и
носом, и горлом… Стонет, кряхтит, нудится, и лицо все искривилось, а проснуться не может…
А на пороге плакал Феноген Иваныч. Он потерял всю свою важность, и хлюпал
носом, и двигал ртом и бровями; и слез было так много, они такой рекой
текли по его лицу, точно шли не из глаз, как у всех людей, а сочились из всех пор тела.
Лоб его был весь в крови, и
по правому глазу и
носу текла густая красная струя.
Искаженное лицо женщины озарилось румянцем чувственного экстаза, и она поспешно закрыла себя вуалью и вышла.
По ее щекам
текли крупные, истерические слезы, и ее глаза померкли, а губы и
нос покраснели и выпятились, и все лицо стало напоминать вытянутую морду ошалевшей от страсти собаки.
На одной огромный казак с свирепо ухмыляющеюся рожею сек нагайкою маленького, испуганно вопящего японца; на другой картинке живописалось, «как русский матрос разбил японцу
нос», —
по плачущему лицу японца
текла кровь, зубы дождем сыпались в синие волны.
— Зачем же-с. При вашем чине неподходяще. Пьете вы скучно. Ни веселости, ни поступков. При кузнеце я раньше болтался, так тот хоть с фантазией был. Напьется, я ему в глаза с потолка плюну, а он лестницу возьмет, да
по ней задом наперед начнет лезть, пока в портках не запутается. Свалится, из
носа клюква
течет, а сам песни поет, собачка подтягивает… Интересно.