Неточные совпадения
Охотник вытягивает ему ноги, складывает ровно крылья, выправляет хвостовые перья и, оставя
на свободе одну голову, спеленывает его в платок, нарочно для того сшитый вдвое,
с отверстием для головы, плотно обвивает краями платка и завязывает слегка снурком или тесемкой; в таком положении носит он
на ладони спеленанного гнездаря по крайней мере часа два, и непременно там, где много толпится народа; потом, развязав сзади пеленку, надевает ему
на ноги нагавки
с опутинками, которые привязываются обыкновенною
петлею к должнику, [Нагавками, или обносцами, называются суконные или кожаные, но подшитые тоненьким суконцем онучки, шириною в большой палец, которыми обертывают просторно, в одну рядь, ноги ястреба; па онучках, то есть пагавках, нашиты опутинки, плетеные тесемочки волос в тридцать, длиною четверти в полторы; каждая опутинка нижним
концом своим продевается в петельку, пришитую к нагавке, затягивается и держится крепко и свободно
на ноге.
Должник устроен довольно затейливым образом: другой коней его прикрепляется к железному прутику, вершка в два
с половиной длиною; прутик просовывается весьма свободно в круглое отверстие костяной дощечки, просверленной
на средине (длиною вершка в два, а шириною в палец] и держится в дощечке
на широкой шляпке, какая бывает у большого гвоздя; к обоим
концам косточки прикреплен своими
концами ремешок (в четверть длиною), вытянутый посредине кверху; он составляет острый треугольник, которому основанием служит дощечка; к верхнему острому углу ременного треугольника привязываются простою
петлею обе опутинки; стоит дернуть за их
концы —
петля развяжется, и ястреб может лететь.
Весною, помню, я ловил чижей, целым стадом садившихся
на упомянутую липку. А так как рамы у нас были подъемные, то, повесив за окном клетку
с чижом, я приподымал окно настолько, чтобы можно было просунуть тонкий прут
с волосяною
петлей на конце. Замечательно, что когда из трех чижей, усевшихся
на клетку, один вслед за накинутою
на шею
петлею, трепеща, исчезал в отверстие окна, два других продолжали сидеть
на клетке.
Никита (садится и разувается). Так и пошел я! Как же! Нет, вы поищите,
на перемете нет ли. Распростал
петлю да прыгнул
с перемета, и ищи меня. И вожжи, спасибо, тута. (Задумывается.) То бы размыкал. Какое ни будь горе, размыкал бы! А то вот оно где — в сердце оно, не вынешь никак. (Приглядывается ко двору.) Никак, опять идет. (Передразнивает Анисью.) «Хорошо, и хорошо как! Полежу
с тобой!» У! шкуреха подлая!
На ж тебе, обнимайся со мной, как
с перемета снимут. Один
конец. (Схватывает веревку, дергает ее.)
Через час мы возвращались домой. Талимон, который стрелял два раза — один раз передо мною, а другой во время второго тока — убил двух тетеревов, я одного, а сотский возвращался
с пустыми руками и потому заметно дулся и не хотел глядеть
на дичь. Талимон из крыльев каждой птицы выдернул по два пера, просунул их толстыми
концами в носовые отверстия тетеревов, тонкие
концы связал и нес таким образом дичь, как бы
на петлях.
— Никогда не таила от тебя я мыслей своих, — тихо,
с едва заметной грустью молвила Фленушка. — Всегда говорила, что в мужья ты мне не годишься… Разве не сказывала я тебе, что буду женой злой, неугодливой? Нешто не говорила, что такова уж я
на свет уродилась, что никогда не бывать мне кроткой, покорной женой? Нешто не говорила, что у нас
с тобой будет один
конец — либо сама
петлю на шею, либо тебе отравы дам?..
Река бурливо несла свои мутные волны. Сергей Дмитриевич положил труп
на землю, отыскал
с помощью фонаря два увесистых булыжника, крепко привязал их к
концам затянутой
на шее несчастной
петли и, напрягая все силы, раскачал и бросил труп в реку.
Только рослый, тонконогий австрийский гицель,
с тонким длинным шестом,
на конце которого приложена веревочная
петля, хватает собачек.
С трепещущим сердцем он подошел к вязанке дров, развязал веревку, вытянул ее из-под дров и, оглядываясь
на дверь, понес к себе в камеру. В камере он влез
на табуретку и накинул веревку
на отдушник. Связав оба
конца веревки, он перетянул узел и из двойной веревки сделал
петлю.
Петля была слишком низко. Он вновь перевязал веревку, опять сделал
петлю, примерил
на шею и, беспокойно прислушиваясь и оглядываясь
на дверь, влез
на табуретку, всунул голову в
петлю, оправил ее и, оттолкнув табуретку, повис…