Неточные совпадения
В суровом молчании, как жрецы, двигались повара; их
белые колпаки на фоне почерневших стен придавали работе характер торжественного служения; веселые, толстые судомойки у бочек
с водой мыли посуду, звеня фарфором и серебром; мальчики, сгибаясь под тяжестью, вносили
корзины, полные рыб, устриц, раков и фруктов.
Здесь были шкуры зверей, оленьи панты, медвежья желчь, собольи и беличьи меха, бумажные свечи, свертки
с чаем, новые топоры, плотничьи и огородные инструменты, луки, настораживаемые на зверей, охотничье копье, фитильное ружье, приспособления для носки на спине грузов, одежда, посуда, еще не бывшая в употреблении, китайская синяя даба,
белая и черная материя, одеяла, новые улы, сухая трава для обуви, веревки и тулузы [
Корзины, сплетенные из прутьев и оклеенные материей, похожей на бумагу, но настолько прочной, что она не пропускает даже спирт.]
с маслом.
Дальше вынесли из кошевой несколько кульков и целую
корзину с винами, — у Штоффа все было обдумано и приготовлено. Галактион
с каким-то ожесточением принялся за водку, точно хотел кому досадить. Он быстро захмелел, и дальнейшие события происходили точно в каком-то тумане. Какие-то девки пели песни, Штофф плясал русскую, а знаменитая красавица Матрена сидела рядом
с Галактионом и обнимала его точеною
белою рукой.
Огромный поднос
с двадцатью пятью стаканами и
корзина с обыкновенным французским
белым хлебом, изрезанным на множество ломтей, вроде как в благородных мужских и женских пансионах для воспитанников, занимали конец стола.
Лучше всех рассказывала Наталья Козловская, женщина лет за тридцать, свежая, крепкая,
с насмешливыми глазами,
с каким-то особенно гибким и острым языком. Она пользовалась вниманием всех подруг,
с нею советовались о разных делах и уважали ее за ловкость в работе, за аккуратную одежду, за то, что она отдала дочь учиться в гимназию. Когда она, сгибаясь под тяжестью двух
корзин с мокрым
бельем, спускалась
с горы по скользкой тропе, ее встречали весело, заботливо спрашивали...
Корзина с провизией склонилась в руках ослабевшего человека, сидевшего в углу вагона, и груши из нее посыпались на пол. Ближайший сосед поднял их, тихо взял
корзину из рук спящего и поставил ее рядом
с ним. Потом вошел кондуктор, не будя Матвея, вынул билет из-за ленты его шляпы и на место билета положил туда же
белую картонную марку
с номером. Огромный человек крепко спал, сидя, и на лице его бродила печальная судорога, а порой губы сводило, точно от испуга…
Хаджи-Мурат ехал шагом. Казаки и его нукеры, не отставая, следовали за ним. Выехали шагом по дороге за крепостью. Встречались женщины
с корзинами на головах, солдаты на повозках и скрипящие арбы на буйволах. Отъехав версты две, Хаджи-Мурат тронул своего
белого кабардинца; он пошел проездом, так, что его нукеры шли большой рысью. Так же ехали и казаки.
Исполнив все это, Феденька громко возопил: сатана! покажись! Но, как это и предвидел Пустынник, сатана явиться не посмел. Обряд был кончен; оставалось только возвратиться в Навозный; но тут сюрпризом приехала Иоанна д’Арк во главе целой кавалькады дам. Привезли
корзины с провизией и вином, послали в город за музыкой, и покаянный день кончился премиленьким пикником, под конец которого дамы поднесли Феденьке
белое атласное знамя
с вышитыми на нем словами: БОРЬБА.
Жена и Мирон ходили около Мити так осторожно, точно он был выпачкан сажей. А через несколько дней Митя переехал в город, захватив
с собою имущество своё: три больших связки книг и
корзину с бельём.
Нечего греха таить, что мы постоянно были впроголодь. В воскресенье после обеда входная дверь
с улицы в залу растворялась, и рослая, краснощекая и в кружок остриженная белокурая чухонка вступала
с двумя полными
корзинами печенья от соседнего хлебника Шлейхера. Чего тут ни было, начиная
с простых
белых или сдобных хлебов и кренделей до лакомых пряников, которыми Шлейхер славился и гордился. Были они большею частию в форме темно-красных сердец.
Татьяна, вдова, двоюродная сестра мельника, высокая,
с багровым сердитым лицом и большим носом, внесла в огород тяжёлую
корзину мокрого
белья, покосилась на брата
с племянником и начала, высоко вскидывая руки, разбрасывать
бельё на верёвки.
Настал вечер. Отужинали. Непогода усиливалась. В саду стоял глухой, могучий гул. В печных трубах свистело. На крыше сарая полуоторванный железный лист звякал и трепался под ветром. Конкордия Сергеевна в поношенной блузе и
с косынкою на редких волосах укладывала в спальне
белье в чемоданы и
корзины — на днях Катя уезжала в гимназию. Горничная Дашка, зевая и почесывая лохматую голову, подавала Конкордии Сергеевне из бельевой
корзины выглаженные женские рубашки, юбки и простыни.
И в
корзине с бельем тоже.
Машенька побледнела и вся холодная опустилась на
корзину с бельем.
Он
с трудом разжал обвивавшие его шею уже похолодевшие руки, бережно уложил княжну на кушетку, положил ей на грудь букет из
белых роз и, оборвав цветы, стоявшие в букетах и других вазах и
корзинах, положительно усыпал ее ими.
Одна ее рука была в руке мальчика, а в другой она держала
корзину, из которой выглядывали красные хвостики моркови, помидоры и кочан капусты; другая пара — старая дворничиха
с метлой на плече, в огромном
белом чепце.