Неточные совпадения
Ему хотелось громко, во всю
силу кричать, он едва мог сдерживать в себе это
бешеное желание. Пред ним стояло маленькое, ехидное лицо Полуэктова, сердитая лысая голова Строганого
с рыжими бровями, самодовольная рожа Петрухи, глупый Кирик, седой Хренов, курносый,
с маленькими глазками, — целая вереница знакомых. В ушах у него шумело, и казалось ему, что все эти люди окружают, теснят его, лезут на него непоколебимо прямо.
Отшатнувшись от певцов, Фома смотрел на них
с чувством, близким испугу, песня кипящей волной вливалась ему в грудь, и
бешеная сила тоски, вложенная в нее, до боли сжимала ему сердце.
Это нескладное суденышко, сшитое на живую нитку, действительно превратилось в одно живое целое, исторически сложившееся мужицким умом, управляемое мужицкой волей и преодолевающее на своем пути почти непреодолимые препятствия мужицкой
силой, той
силой, которая смело вступала в борьбу
с самой
бешеной стихией, чтобы победить ее.
В этом
бешеном разгуле могучей стихийной
силы ключом била суровая поэзия глухого севера, поэзия титанической борьбы
с первозданными препятствиями, борьбы, не знавшей меры и границ собственным
силам.
Ветер уж не ревел, срывая гребни волн,
с яростью бури и не раздражался
бешеными порывами, а, свежий, очень даже свежий, дул ровно,
с одинаковой
силой, далеко не доходя до
силы шторма.
Года два он прожил там со мною, мой милый, единственный друг… И вот однажды его укусила
бешеная собака… Я всеми
силами старалась спасти его… И не могла… Он умер, и начальница нашего пансиона, очень жалевшая меня, приказала сделать
с него чучело и подарила его мне… моего бедного мертвого Мурку… Но мертвый не может заменить живого… А я так привязалась к нему! Ведь он был единственным существом в мире, которое меня любило! — глухо закончила свой рассказ Нан…
И опять
бешеное «ура» загремело
с потрясающей
силой…
Всё полетело к чёрту верхним концом вниз. Помнится мне страшный,
бешеный вихрь, который закружил меня, как перышко. Кружил он долго и стер
с лица земли и жену, и самую тетю, и мою
силу. Из степного полустанка, как видите, он забросил меня на эту темную улицу.
Ошеломленный неожиданностью, Орлицкий
с силой отшатнулся от постели, но руки Татьяны Борисовны точно окостенели и она всем туловищем повисла на шее Орлицкого, продолжая целовать его
с бешеной страстью.