И он думал о том, что вот в его жизни было еще одно похождение или приключение, и оно тоже уже кончилось, и осталось теперь воспоминание… он был растроган, грустен и испытывал легкое раскаяние; ведь эта молодая женщина, с которой он больше уже никогда не увидится, не была с ним счастлива; он был приветлив с ней и сердечен, но все же в обращении с ней, в его тоне и ласках сквозила тенью легкая насмешка, грубоватое высокомерие
счастливого мужчины, который к тому же почти вдвое старше ее.
Неточные совпадения
«Не все между
мужчинамиОтыскивать
счастливого,
Пощупаем-ка баб!» —
Решили наши странники
И стали баб опрашивать.
В селе Наготине
Сказали, как отрезали:
«У нас такой не водится,
А есть в селе Клину:
Корова холмогорская,
Не баба! доброумнее
И глаже — бабы нет.
Спросите вы Корчагину
Матрену Тимофеевну,
Она же: губернаторша...
Пока ее не было, ее имя перелетало среди людей с нервной и угрюмой тревогой, с злобным испугом. Больше говорили
мужчины; сдавленно, змеиным шипением всхлипывали остолбеневшие женщины, но если уж которая начинала трещать — яд забирался в голову. Как только появилась Ассоль, все смолкли, все со страхом отошли от нее, и она осталась одна средь пустоты знойного песка, растерянная, пристыженная,
счастливая, с лицом не менее алым, чем ее чудо, беспомощно протянув руки к высокому кораблю.
Раиса. Довольно странно это слышать от вас.
Мужчины вообще
счастливей женщин.
Трамбаус. Жителей 8: 3 м. и 5 ж.
Счастливое селение, где женщин больше, чем
мужчин. Хозяев 3.
Он отличался непоколебимым апломбом в обращении с
мужчинами и наглой предприимчивостью — с дамами и вел большую, всегда
счастливую карточную игру, но в не офицерском собрании, а в гражданском клубе, в домах городских чиновников и у окрестных польских помещиков.
Вы, точно, женщина в благороднейшем смысле слова; вы созданы на радость, на счастье
мужчины; да можно ли надеяться на это счастье? можно ли поручиться, что оно прочно, что сегодня, завтра судьба не обернет вверх дном этой
счастливой жизни, — вот вопрос!
— Если об общем счастии, о мужском и о женском, то я вовсе не думаю, чтобы женщины стали
счастливее. если мы их завалим работой и заботой; а
мужчина, который, действительно, любит женщину, тот сам охотно возьмет на себя все тяжелейшее.
— Ты им доставил несколько таких
счастливых годов, каких они, вероятно, не встретили бы с другими
мужчинами!
На первом месте, подле хозяина, сел тесть его, князь Борис Алексеевич Лыков, семидесяти-летний боярин; прочие гости, наблюдая старшинство рода, и тем поминая
счастливые времена местничества, сели —
мужчины по одной стороне, женщины по другой; — на конце заняли свои привычные места: барская барыня, в старинном шушуне и кичке; карлица, тридцати-летняя малютка, чопорная и сморщенная, и пленный швед, в синем поношенном мундире.
Как только польский кончился и пары взаимно раскланивались, снова отделяясь женщины к женщинам,
мужчины к
мужчинам, Завальшевский,
счастливый и гордый, подвел графа к хозяйке.
Им весело, для них судьбою
Жизнь так роскошно убрана,
А я одна, всегда одна…
Всем быть обязанной, всем жертвовать собою
И никого не сметь любить,
О! разве это значит жить?..
Счастливые царицы моды!
Им не изменит свет, их не изменят годы…
За что же? красота моя
Их красоте поддельной не уступит,
Жемчуг, алмазы, кисея
Морщин и глупости собою не искупит!
Но счастье их! восторга своего
Несут им дань
мужчины ежечасно;
Я лучше, я умней — напрасно!
Никто не видит ничего.
Глагольев 1 (входя). Так-то, милейший Сергей Павлович. B этом отношении мы, заходящие светила, лучше и
счастливее вас, восходящих. И
мужчина не был, как видите, в проигрыше, и женщина была в выигрыше.
«Среди тех ничтожно-мелких искусственных интересов, которые связывали это общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых
мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило все и царило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление, очевидно, поддельно. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух
счастливых лицах».
Это был
мужчина лет сорока, среднего роста, белый, полный, с широкими плечами и тазом, с голой головой и глянцевитым,
счастливым, выбритым лицом.
— Правда, миленький! Неразлучные мы с тобою. Это — правда. Правда — вот эти плоские мятые юбки, висящие на стене в своем голом безобразии. Правда — вот эта кровать, на которой тысячи пьяных
мужчин бились в корчах гнусного сладострастья. Правда — вот эта душистая, старая, влажная вонь, которая липнет к лицу и от которой противно жить. Правда — эта музыка и шпоры. Правда — она, эта женщина с бледным, измученным лицом и жалко-счастливою улыбкой.
С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный
мужчина с глупым,
счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана.
Ей представлялся муж,
мужчина, сильное, преобладающее и непонятно-привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой,
счастливый мир.