Неточные совпадения
То направлял он прогулку свою по плоской вершине возвышений, в виду расстилавшихся внизу долин, по которым повсюду оставались еще большие
озера от разлития воды; или же вступал в овраги, где едва начинавшие убираться листьями дерева отягчены птичьими гнездами, — оглушенный карканьем ворон, разговорами галок и граньями грачей, перекрестными летаньями, помрачавшими небо; или же спускался вниз к поемным местам и разорванным плотинам — глядеть, как с оглушительным шумом неслась повергаться вода
на мельничные колеса; или же пробирался дале к пристани, откуда неслись, вместе с течью воды, первые суда, нагруженные горохом, овсом, ячменем и пшеницей; или отправлялся в поля
на первые весенние работы глядеть, как свежая орань черной полосою
проходила по зелени, или же как ловкий сеятель бросал из горсти семена ровно, метко, ни зернышка не передавши
на ту или другую сторону.
Гордость заиграла в нем, засияла жизнь, ее волшебная даль, все краски и лучи, которых еще недавно не было. Он уже видел себя за границей с ней, в Швейцарии
на озерах, в Италии,
ходит в развалинах Рима, катается в гондоле, потом теряется в толпе Парижа, Лондона, потом… потом в своем земном раю — в Обломовке.
Прошел май. Надо было уехать куда-нибудь, спасаться от полярного петербургского лета. Но куда? Райскому было все равно. Он делал разные проекты, не останавливаясь ни
на одном: хотел съездить в Финляндию, но отложил и решил поселиться в уединении
на Парголовских
озерах, писать роман. Отложил и это и собрался не шутя с Пахотиными в рязанское имение. Но они изменили намерение и остались в городе.
О дичи я не спрашивал, водится ли она, потому что не
проходило ста шагов, чтоб из-под ног лошадей не выскочил то глухарь, то рябчик. Последние летали стаями по деревьям.
На озерах, в двадцати саженях, плескались утки. «А есть звери здесь?» — спросил я. «Никак нет-с, не слыхать: ушканов только много, да вот бурундучки еще». — «А медведи, волки?..» — «И не видать совсем».
Граница между обоими государствами
проходит здесь по прямой линии от устья реки Тур (по-китайски Байминхе [Бай-мин-хэ — речка ста имен, то есть река,
на которой живут многие.]) к реке Сунгаче (по-китайски Суначан [Сунчжа-Ачан — вероятно, название маньчжурское, означающее пять связей — пять сходящихся лучей, пять отрогов и т.д.]), берущей начало из
озера Ханка в точке, имеющей следующие географические координаты: 45° 27' с. ш. к 150° 10' в. д. от Ферро
на высоте 86 м над уровнем моря.
Таким образом, для того чтобы достигнуть
озера на лодке, нужно было
пройти еще 15 км, а напрямик целиной — не более 2,5 или 3.
После этого мы разобрали травяной шатер, взяли свои ружья и пошли искать перешеек. Оказалось, что наш бивак был очень близко от него. Перейдя через болото, мы
прошли немного по направлению к
озеру Ханка, а потом свернули
на восток к реке Лефу.
Они поехали по
озеру, около островов, посещали некоторые из них,
на одном находили мраморную статую,
на другом уединенную пещеру,
на третьем памятник с таинственной надписью, возбуждавшей в Марье Кириловне девическое любопытство, не вполне удовлетворенное учтивыми недомолвками князя; время
прошло незаметно, начало смеркаться.
Основан он был сравнительно давно, в 1853 г.,
на берегу бухты Лососей; когда же в 1854 г.
прошли слухи о войне, то он был снят и возобновлен лишь через 12 лет
на берегу залива Буссе, или Двенадцатифутовой гавани, — так называется неглубокое
озеро, соединенное с морем протоком, куда могут входить только мелкосидящие суда.
По мере того, как я удалялся от моря, лес становился гуще, и я начал подумывать о том, не возвратиться ли обратно, но вдруг впереди увидел просвет. Это оказалась полянка и посреди нее небольшое
озеро, через которое
проходила наша речка. Дальше я не пошел и присел отдохнуть
на одну из валежин.
Живая горная вода сочилась из-под каждой горы, катилась по логам и уклонам, сливалась в бойкие речки,
проходила через
озера и, повернув тысячи тяжелых заводских и мельничных колес, вырывалась, наконец,
на степной простор, где, как шелковые ленты, ровно и свободно плыли красивые степные реки.
Красивое это
озеро Октыл в ясную погоду. Вода прозрачная, с зеленоватым оттенком. Видно, как по дну рыба
ходит. С запада
озеро обступили синею стеной высокие горы, а
на восток шел низкий степной берег, затянутый камышами. Над лодкой-шитиком все время с криком носились белые чайки-красноножки. Нюрочка была в восторге, и Парасковья Ивановна все время держала ее за руку, точно боялась, что она от радости выскочит в воду.
На озере их обогнало несколько лодок-душегубок с богомольцами.
— Ужо вот, погоди, как-нибудь
на Святое
озеро сходим, — говорила Таисья.
— Ну, они
на Святом
озере и есть, Крестовые-то… Три старца
на них спасались: Пахомий-постник, да другой старец Пафнутий-болящий, да третий старец Порфирий-страстотерпец, во узилище от никониан раны и напрасную смерть приявший. Вот к ним
на могилку народ и
ходит. Под Петров день к отцу Спиридону
на могилку идут, а в успенье —
на Крестовые. А тут вот, подадимся малым делом, выступит гора Нудиха, а в ней пещера схимника Паисия. Тоже угодное место…
Без А. П. Мансурова, этого добрейшего и любезнейшего из людей, охоты не клеились, хотя была и тоня, только днем, а не ночью и, разумеется, не так изобильная, хотя
ходили на охоту с ружьями и удили целым обществом
на озере.
Но зато обе гостьи каждый вечер
ходили удить со мной
на озеро; удить они не умели, а потому и рыбы выуживали мало; к тому же комары так нападали
на них, особенно
на солнечном закате, что они бросали удочки и убегали домой; весьма неохотно, но и я, совершенно свыкшийся с комарами, должен был возвращаться также домой.
Они знали, что был некогда персидский царь Кир, которого отец назывался Астиагом; что падение Западной Римской империи произошло вследствие изнеженности нравов; что Петр Пустынник
ходил во власянице; что город Лион лежит
на реке Роне и славится шелковыми и бархатными изделиями, а город Казань лежит при
озере Кабане и славится казанским мылом.
Мы плыли по Ладожскому
озеру от острова Коневца к Валааму и
на пути зашли по корабельной надобности в пристань к Кореле. Здесь многие из нас полюбопытствовали
сойти на берег и съездили
на бодрых чухонских лошадках в пустынный городок. Затем капитан изготовился продолжать путь, и мы снова отплыли.
Погляди-ка,
озеро: что за великолепие! истинно небесное! рыба так и
ходит; одну осетрину покупаем, а то ерши, окуни, караси кишмя-кишат: и
на себя и
на людей идет.
Сам ревизор был живое подобие уснувшего ерша: маленький, вихрястенький, широкоперый, с глазами, совсем затянутыми какою-то сонною влагой. Он казался ни к чему не годным и ни
на что не способным; это был не человек, а именно сонный ерш, который
ходил по всем морям и
озерам и теперь, уснув, осклиз так, что в нем ничего не горит и не светится.
«
На тебе, говорит, Фома! вот теперь у тебя, примерно, нет ничего; помещик ты небольшой; всего-то у тебя два снетка по оброку в Ладожском
озере ходят — только и душ ревизских тебе от покойного родителя твоего осталось.
Жерих не водится в маленьких речках, но любит реки большие или по крайней мере многоводные, глубокие и быстрые; живет также и в больших, чистых
озерах, питается всякими водяными насекомыми, мелкою рыбою и
на нее только берет
на удочку; клев его чрезвычайно быстр, и
на удочке
ходит он необыкновенно бойко; он вырастает длиною в аршин и весом бывает в восемнадцать фунтов.
Угол отражения дроби (всегда равный углу падения) будет зависеть от того, как высок берег,
на котором стоит охотник.] но даже бьют, или, правильнее сказать, глушат, дубинами, как глушат всякую рыбу по тонкому льду; [Как только вода в пруде или
озере покроется первым тонким и прозрачным льдом, способным поднять человека,
ходят с дубинками по местам не очень глубоким.
Аксюша. Гуляю по саду, а сама все
на озеро поглядываю. Уж я нарочно подальше от него
хожу, а так меня и тянет, хоть взглянуть; а увижу издали, вода-то между дерев мелькнет, — так меня вдруг точно сила какая ухватит, да так и несет к нему. Так бы с разбегу и бросилась.
— Ну, вот что, грамотник, — примолвил он, толкнув его слегка по плечу, —
на реку тебе идти незачем: завтра успеешь
на нее насмотреться, коли уж такая охота припала. Ступай-ка лучше в избу да шапку возьми: сходим-ка
на озеро к дедушке Кондратию. Он к нам
на праздниках два раза наведывался, а мы у него ни однова не бывали — не годится. К тому же и звал он нонче.
Прошло несколько месяцев после происшествия
на озере — происшествия, которое так сильно взволновало сердце младшего сына рыбака Глеба Савинова.
Пойдем
на озеро, переговорим еще… а то и домой пора! — заключил Глеб,
проходя с соседом в дверь и не замечая Дуни, которая стояла, притаившись за занавеской.
— Вот что… я было совсем запамятовал… Я чай,
на ставни-то потребуется однотесу: в городе тогда не купили, так ты
сходи без меня
на озеро к Кондратию и одолжись у него. Он сказывал, есть у него гвозди-то.
Солнце встало уже над лесами и водами Ветлуги, когда я,
пройдя около пятнадцати верст лесными тропами, вышел к реке и тотчас же свалился
на песок, точно мертвый, от усталости и вынесенных с
озера суровых впечатлений.
Нина. Я боялась, что вы меня ненавидите. Мне каждую ночь все снится, что вы смотрите
на меня и не узнаете. Если бы вы знали! С самого приезда я все
ходила тут… около
озера. Около вашего дома была много раз и не решалась войти. Давайте сядем.
Кругом опять вошла в колею жизнь пустыни. Орлята и коршуны заливались своим свистом и ржанием, переливчатым и неприятным, по ветвям лиственниц
ходил ленивый шорох, и утки, забыв или даже не зная о недавней тревоге, опять лежали черными комьями
на гладкой воде
озера.
Поэтому, не отвечая ни слова
на саркастические замечания товарища, в другое время относившегося к людям с большим добродушием и снисходительностью, я
сошел с сеновала и направился к лошадям. Они
ходили в загородке и то и дело поворачивались к воде, над которой, выжатая утренним холодком, висела тонкая пленка тумана. Утки опять сидели кучками
на середине
озера. По временам они прилетали парами с дальней реки и, шлепнувшись у противоположного берега, продолжали здесь свои ночные мистерии…
В контору и обратно он
ходил почти всегда в сопровождении жены, которая будто бы дома держала его
на привязи; но если уж он являлся
на улице один, то это прямо значило, что загулял, в в это время был совершенно сумасшедший: он всходил
на городской вал, говорил что-то к
озеру, обращался к заходящему солнцу и к виднеющимся вдали лугам, потом садился, плакал, заходил в трактир и снова пил неимоверное количество всякой хмельной дряни; врывался иногда насильно в дом к Нестору Егорычу, одному именитому и почтенному купцу, торгующему кожами, и начинал говорить ему, что он мошенник, подлец и тому подобное.
В настоящее время, то есть весною, в Казани происходило обыкновенное ежегодное и оригинальное гулянье, и вот по какому поводу: как только выступит из берегов Волга и затопит
на несколько верст (иногда более десяти) свою луговую сторону, она сливается с
озером Кабаном, лежащим от нее, кажется, верстах в трех, и, пополнив его неподвижные воды, устремит их в канал, или проток, называемый Булак (мелкий, тинистый и вонючий летом), который,
проходя сквозь всю нижнюю часть Казани, соединяется с рекой Казанкой.
А
на «костре»
на этом черное что-то положено, и в нем вода, точно в
озере, во время бури, ходуном
ходит.
Им были определены крайние географические координаты
на реке Улахе (между устьями рек Фудзин и Ното), затем он
прошел по реке Сунгаче до
озера Ханка и вернулся той же дорогой.
— Конечно, — согласился он, — что ж! Вы думаете, я, как парижский лавочник или limonadier [хозяин кафе (фр.).], забастую с рентой и буду
ходить в домино играть, или по-российски в трех каретах буду ездить, или палаццо выведу
на Комском
озере и там хор музыкантов, балет, оперу заведу? Нет, дорогой Иван Алексеевич, не так я
на это дело гляжу-с!.. Силу надо себе приготовить… общественную… политическую…
Люди, извратившие свой разум, не видят этого и употребляют свои извращенный разум
на это невозможное дело, и в этом невозможном поднимании воды в разных местах
на поверхности
озера — в роде того, что делают купающиеся дети, называя это варить пиво, —
проходит всё их существование.
Звук гонга
прошел по его нервам. Занавесь из материи — раздвинулась, подхваченная с боков.
На сцене та же почти темнота. Он вспомнил, что дело в саду, перед
озером, где задняя декорация — только род рамы с натуральным пейзажем и светом настоящей луны.
Прошло с полчаса. Нетерпеливое ожидание выражалось
на всех лицах. Вдруг за проливом из стен крепости пронесся стройный гул сотни голосов и одним громовым криком пролетел по тихой поверхности
озера.
— Где только зверь
ходит и рыба плавает, там идут у него войска, — говорили вестовщики, — леса режет, как траву косец, переносится через трясины, будто
на ковре-самолете, а коли воды сердитых
озер заблажат, сечет их немилосердо — и затихают!
Только с востока
проходила каймой,
на версту в длину и
на десятки сажен в ширину, ровная возвышенность из твердого грунта, поросшая травой и образовавшая род плотины между
озером и лесом.
— Я выеду вслед за княгиней с тем поездом, который приходит в Т. утром,
сойду на предпоследней станции и проеду
на лошадях в пригородный монастырь. Ты велишь разбудить себя у Фальк пораньше и поедешь туда к обедне. Я буду тебя ждать в маленькой рощице
на берегу
озера. Там ты отдашь мне бумагу и ключ. Пузырек же оставишь
на столе у постели княгини. Поняла?
Между тем завоеватели сибирские не праздно ждали доброй вести из России. Они
ходили рекою Тавдою в землю вогуличей. Близ устья этой реки господствовали татарские князья Лабутан и Печенег, разбитые Ермаком в кровопролитном бою
на берегу
озера.
Река игриво раскидалась серебряною битью и образовала множество разнообразных мысов, луков и заливов; творческая кисть великого художника разбросала то зеленошелковые луга, то зеркальные
озера, ненаглядные для своего неба, то гряды или пышные букеты дерев, то мрачный бор, который укрепился
на высоте зубчатой стеной, или робко
сошел с горы уступами, или излился вниз черным потоком.
В эту самую минуту среди замка вспыхнул огненный язык, который, казалось, хотел слизать ходившие над ним тучи; дробный, сухой треск разорвал воздух, повторился в окрестности тысячными перекатами и наконец превратился в глухой, продолжительный стон, подобный тому, когда ураган гулит океан, качая его в своих объятиях; остров обхватило облако густого дыма, испещренного черными пятнами, представлявшими неясные образы людей, оружий, камней; земля задрожала; воды, закипев, отхлынули от берегов острова и, показав
на миг дно свое, обрисовали около него вспененную окрайницу; по
озеру начали
ходить белые косы; мост разлетелся — и вскоре, когда этот ад закрылся,
на месте, где стояли замок, кирка, дом коменданта и прочие здания, курились только груды щебня, разорванные стены и надломанные башни.