Неточные совпадения
Началось с того, что Волгу толокном замесили, потом теленка
на баню тащили, потом в кошеле кашу варили, потом козла в соложеном тесте [Соложёное тесто — сладковатое тесто из солода (солод — слад), то есть из проросшей ржи (употребляется в пивоварении).] утопили, потом свинью за бобра купили да собаку за волка убили, потом лапти растеряли да по дворам искали: было лаптей шесть, а сыскали семь; потом рака с колокольным звоном
встречали, потом щуку с яиц согнали, потом комара за восемь верст ловить
ходили, а комар у пошехонца
на носу сидел, потом батьку
на кобеля променяли, потом блинами острог конопатили, потом блоху
на цепь приковали, потом беса в солдаты отдавали, потом небо кольями подпирали, наконец утомились и стали ждать, что из этого выйдет.
Я посидел и лесом
прошел на слободу,
встретил твою кормилицу и сондировал ее насчет взгляда мужиков
на тебя.
Проходя через первую гостиную, Левин
встретил в дверях графиню Боль, с озабоченным и строгим лицом что-то приказывавшую слуге. Увидав Левина, она улыбнулась и попросила его в следующую маленькую гостиную, из которой слышались голоса. В этой гостиной сидели
на креслах две дочери графини и знакомый Левину московский полковник. Левин подошел к ним, поздоровался и сел подле дивана, держа шляпу
на колене.
— Здесь нечисто! Я
встретил сегодня черноморского урядника; он мне знаком — был прошлого года в отряде; как я ему сказал, где мы остановились, а он мне: «Здесь, брат, нечисто, люди недобрые!..» Да и в самом деле, что это за слепой!
ходит везде один, и
на базар, за хлебом, и за водой… уж видно, здесь к этому привыкли.
В сей утомительной прогулке
Проходит час-другой, и вот
У Харитонья в переулке
Возок пред домом у ворот
Остановился. К старой тетке,
Четвертый год больной в чахотке,
Они приехали теперь.
Им настежь отворяет дверь,
В очках, в изорванном кафтане,
С чулком в руке, седой калмык.
Встречает их в гостиной крик
Княжны, простертой
на диване.
Старушки с плачем обнялись,
И восклицанья полились.
Все три всадника ехали молчаливо. Старый Тарас думал о давнем: перед ним
проходила его молодость, его лета, его протекшие лета, о которых всегда плачет козак, желавший бы, чтобы вся жизнь его была молодость. Он думал о том, кого он
встретит на Сечи из своих прежних сотоварищей. Он вычислял, какие уже перемерли, какие живут еще. Слеза тихо круглилась
на его зенице, и поседевшая голова его уныло понурилась.
— А поворотись-ка, сын! Экой ты смешной какой! Что это
на вас за поповские подрясники? И эдак все
ходят в академии? — Такими словами
встретил старый Бульба двух сыновей своих, учившихся в киевской бурсе и приехавших домой к отцу.
Показалось ему вдруг тоже, что ужасно ему теперь отвратительно
проходить мимо той скамейки,
на которой он тогда, по уходе девочки, сидел и раздумывал, и ужасно тоже будет тяжело
встретить опять того усача, которому он тогда дал двугривенный: «Черт его возьми!»
Ее тоже отделывали заново; в ней были работники; это его как будто поразило. Ему представлялось почему-то, что он все
встретит точно так же, как оставил тогда, даже, может быть, трупы
на тех же местах
на полу. А теперь: голые стены, никакой мебели; странно как-то! Он
прошел к окну и сел
на подоконник.
В коридоре они столкнулись с Лужиным: он явился ровно в восемь часов и отыскивал нумер, так что все трое вошли вместе, но не глядя друг
на друга и не кланяясь. Молодые люди
прошли вперед, а Петр Петрович, для приличия, замешкался несколько в прихожей, снимая пальто. Пульхерия Александровна тотчас же вышла
встретить его
на пороге. Дуня здоровалась с братом.
И вдруг странное, неожиданное ощущение какой-то едкой ненависти к Соне
прошло по его сердцу. Как бы удивясь и испугавшись сам этого ощущения, он вдруг поднял голову и пристально поглядел
на нее; но он
встретил на себе беспокойный и до муки заботливый взгляд ее; тут была любовь; ненависть его исчезла, как призрак. Это было не то; он принял одно чувство за другое. Это только значило, что та минута пришла.
Он повстречался с нею при входе
на мост, но
прошел мимо, не рассмотрев ее. Дунечка еще никогда не
встречала его таким
на улице и была поражена до испуга. Она остановилась и не знала: окликнуть его или нет? Вдруг она заметила поспешно подходящего со стороны Сенной Свидригайлова.
Я оставил генерала и поспешил
на свою квартиру. Савельич
встретил меня с обыкновенным своим увещанием. «Охота тебе, сударь, переведываться с пьяными разбойниками! Боярское ли это дело? Не ровен час: ни за что пропадешь. И добро бы уж
ходил ты
на турку или
на шведа, а то грех и сказать
на кого».
Самгин принял все это как попытку Варвары выскользнуть из-под его влияния, рассердился и с неделю не
ходил к ней, уверенно ожидая, что она сама придет. Но она не шла, и это беспокоило его, Варвара, как зеркало, была уже необходима, а кроме того он вспомнил, что существует Алексей Гогин, франт, похожий
на приказчика и, наверное, этим приятный барышням. Тогда, подумав, что Варвара, может быть, нездорова, он пошел к ней и в прихожей
встретил Любашу в шубке, в шапочке и, по обыкновению ее, с книгами под мышкой.
—
Прошло месяца два, возвратился он из Парижа,
встретил меня
на улице, зовет: приходите, мы с женой замечательную вещь купили!
Клим получил наконец аттестат зрелости и собирался ехать в Петербург, когда
на его пути снова встала Маргарита. Туманным вечером он шел к Томилину прощаться, и вдруг с крыльца неприглядного купеческого дома
сошла на панель женщина, — он тотчас признал в ней Маргариту.
Встреча не удивила его, он понял, что должен был
встретить швейку, он ждал этой случайной
встречи, но радость свою он, конечно, скрыл.
— Обожаю Москву! Горжусь, что я — москвич! Благоговейно — да-с! —
хожу по одним улицам со знаменитейшими артистами и учеными нашими! Счастлив снять шапку пред Васильем Осиповичем Ключевским, Толстого, Льва — Льва-с! — дважды
встречал. А когда Мария Ермолова
на репетицию едет, так я
на колени среди улицы встать готов, — сердечное слово!
На другой день, только что Обломов проснулся в десятом часу утра, Захар, подавая ему чай, сказал, что когда он
ходил в булочную, так
встретил барышню.
Можно было
пройти по всему дому насквозь и не
встретить ни души; легко было обокрасть все кругом и свезти со двора
на подводах: никто не помешал бы, если б только водились воры в том краю.
— Постой, Лиза, постой, о, как я был глуп! Но глуп ли? Все намеки сошлись только вчера в одну кучу, а до тех пор откуда я мог узнать? Из того, что ты
ходила к Столбеевой и к этой… Дарье Онисимовне? Но я тебя за солнце считал, Лиза, и как могло бы мне прийти что-нибудь в голову? Помнишь, как я тебя
встретил тогда, два месяца назад, у него
на квартире, и как мы с тобой шли тогда по солнцу и радовались… тогда уже было? Было?
Так как видеть Крафта в настоящих обстоятельствах для меня было капитально важно, то я и попросил Ефима тотчас же свести меня к нему
на квартиру, которая, оказалось, была в двух шагах, где-то в переулке. Но Зверев объявил, что час тому уж его
встретил и что он
прошел к Дергачеву.
7-го октября был ровно год, как мы вышли из Кронштадта. Этот день
прошел скромно. Я живо вспомнил, как, год назад, я в первый раз вступил
на море и зажил новою жизнью, как из покойной комнаты и постели перешел в койку и
на колеблющуюся под ногами палубу, как неблагосклонно
встретило нас море, засвистал ветер, заходили волны; вспомнил снег и дождь, зубную боль — и прощанье с друзьями…
В Новый год, вечером, когда у нас все уже легли, приехали два чиновника от полномочных, с двумя второстепенными переводчиками, Сьозой и Льодой, и привезли ответ
на два вопроса. К. Н. Посьет спал; я
ходил по палубе и
встретил их. В бумаге сказано было, что полномочные теперь не могут отвечать
на предложенные им вопросы, потому что у них есть ответ верховного совета
на письмо из России и что, по прочтении его, адмиралу, может быть, ответы
на эти вопросы и не понадобятся. Нечего делать, надо было подождать.
Перед отплытием из Татарского пролива время, с августа до конца ноября,
прошло в приготовлениях к этому рискованному плаванию, для которого готовились припасы
на непредвиденный срок, ввиду ожидания
встречи с неприятелем.
Барин помнит даже, что в третьем году Василий Васильевич продал хлеб по три рубля, в прошлом дешевле, а Иван Иваныч по три с четвертью. То в поле чужих мужиков
встретит да спросит, то напишет кто-нибудь из города, а не то так, видно, во сне приснится покупщик, и цена тоже. Недаром долго спит. И щелкают они
на счетах с приказчиком иногда все утро или целый вечер, так что тоску наведут
на жену и детей, а приказчик выйдет весь в поту из кабинета, как будто верст за тридцать
на богомолье пешком
ходил.
Старый бахаревский дом показался Привалову могилой или, вернее, домом, из которого только что вынесли дорогого покойника. О Надежде Васильевне не было сказано ни одного слова, точно она совсем не существовала
на свете. Привалов в первый раз почувствовал с болью в сердце, что он чужой в этом старом доме, который он так любил.
Проходя по низеньким уютным комнатам, он с каким-то суеверным чувством надеялся
встретить здесь Надежду Васильевну, как это бывает после смерти близкого человека.
Наконец девушка решилась объясниться с отцом. Она надела простенькое коричневое платье и пошла в кабинет к отцу. По дороге ее
встретила Верочка. Надежда Васильевна молча поцеловала сестру и
прошла на половину отца; у нее захватило дыхание, когда она взялась за ручку двери.
Проходя по двору, Алеша
встретил брата Ивана
на скамье у ворот: тот сидел и вписывал что-то в свою записную книжку карандашом. Алеша передал Ивану, что старик проснулся и в памяти, а его отпустил ночевать в монастырь.
Но «этот монах», то есть тот, который приглашал их давеча
на обед к игумену, ждать себя не заставил. Он тут же
встретил гостей, тотчас же как они
сошли с крылечка из кельи старца, точно дожидал их все время.
Он
встречал маленьких гостей с благоговением,
ходил около них, услуживал, готов был их
на себе возить, и даже впрямь начал было возить, но Илюше эти игры не понравились и были оставлены.
Несмотря
на приобретенные уже тысячки, Трифон Борисыч очень любил сорвать с постояльца кутящего и, помня, что еще месяца не
прошло, как он в одни сутки поживился от Дмитрия Федоровича, во время кутежа его с Грушенькой, двумя сотнями рубликов с лишком, если не всеми тремя,
встретил его теперь радостно и стремительно, уже по тому одному, как подкатил ко крыльцу его Митя, почуяв снова добычу.
«Был же он положительно не в здравом состоянии ума, сам мне признавался, что наяву видит видения,
встречает на улице разных лиц, которые уже померли, и что к нему каждый вечер
ходит в гости сатана», — заключил доктор.
Встретив Федора Павловича в зале, только что войдя, он вдруг закричал ему, махая руками: «Я к себе наверх, а не к вам, до свидания», и
прошел мимо, даже стараясь не взглянуть
на отца.
В заливе Джигит нам пришлось просидеть около двух недель. Надо было дождаться мулов во что бы то ни стало: без вьючных животных мы не могли тронуться в путь. Воспользовавшись этим временем, я занялся обследованием ближайших окрестностей по направлению к заливу Пластун, где в прошлом году у Дерсу произошла
встреча с хунхузами. Один раз я
ходил на реку Кулему и один раз
на север по побережью моря.
Эта осторожность красной нитью
проходила во всех их действиях, даже в тех случаях, когда мы находились очень далеко от жилья и трудно было рассчитывать
на встречу с человеком.
Через год после того, как пропал Рахметов, один из знакомых Кирсанова
встретил в вагоне, по дороге из Вены в Мюнхен, молодого человека, русского, который говорил, что объехал славянские земли, везде сближался со всеми классами, в каждой земле оставался постольку, чтобы достаточно узнать понятия, нравы, образ жизни, бытовые учреждения, степень благосостояния всех главных составных частей населения, жил для этого и в городах и в селах,
ходил пешком из деревни в деревню, потом точно так же познакомился с румынами и венграми, объехал и обошел северную Германию, оттуда пробрался опять к югу, в немецкие провинции Австрии, теперь едет в Баварию, оттуда в Швейцарию, через Вюртемберг и Баден во Францию, которую объедет и обойдет точно так же, оттуда за тем же проедет в Англию и
на это употребит еще год; если останется из этого года время, он посмотрит и
на испанцев, и
на итальянцев, если же не останется времени — так и быть, потому что это не так «нужно», а те земли осмотреть «нужно» — зачем же? — «для соображений»; а что через год во всяком случае ему «нужно» быть уже в Северо — Американских штатах, изучить которые более «нужно» ему, чем какую-нибудь другую землю, и там он останется долго, может быть, более года, а может быть, и навсегда, если он там найдет себе дело, но вероятнее, что года через три он возвратится в Россию, потому что, кажется, в России, не теперь, а тогда, года через три — четыре, «нужно» будет ему быть.
— Да что же тут мудреного? Тугилово от нас недалеко, всего три версты: подите гулять в ту сторону или поезжайте верхом; вы верно
встретите его. Он же всякий день, рано поутру,
ходит с ружьем
на охоту.
Я после и прежде
встречал в жизни много мистиков в разных родах, от Виберга и последователей Товянского, принимавших Наполеона за военное воплощение бога и снимавших шапку,
проходя мимо Вандомской колонны, до забытого теперь «Мапа», который сам мне рассказывал свое свидание с богом, случившееся
на шоссе между Монморанси и Парижем.
Сенатор,
проходя по зале,
встретил компаньонку. «Прошу не забываться!» — закричал он
на нее, грозя пальцем. Она, рыдая, пошла в спальню, где княгиня уже лежала в постели и четыре горничные терли ей руки и ноги, мочили виски уксусом и капали гофманские капли
на сахар.
Он стоит
на балконе и издали крестит приближающуюся процессию; наконец
сходит на крыльцо и
встречает жену там.
Прошло еще несколько дней. Свозил Бурмакин жену еще раз в театр, но
на вопрос, понравился ли ей Щепкин в «Скупом»,
встретил прежний ответ…
— Да, дома. Надену халат и сижу. Трубку покурю,
на гитаре поиграю. А скучно сделается, в трактир пойду.
Встречу приятелей, поговорим, закусим, машину послушаем… И не увидим, как вечер
пройдет.
Словом сказать, мы целый час провели и не заметили, как время
прошло. К сожалению, раздалось призывное: pst! — и Струнников стремительно вскочил и исчез. Мы, с своей стороны, покинули Эвиан и, переезжая
на пароходе, рассуждали о том, как приятно
встретить на чужбине соотечественника и какие быстрые успехи делает Россия, наглядно доказывая, что в качестве «гарсонов» сыны ее в грязь лицом не ударят.
Покойный дед был человек не то чтобы из трусливого десятка; бывало,
встретит волка, так и хватает прямо за хвост;
пройдет с кулаками промеж козаками — все, как груши, повалятся
на землю.
Между тем как французы не
ходят просто и легко друг к другу, делают изредка бессмысленные réceptions [Прием,
встреча (фр.).],
на которых все стоят и разговаривают о последней книге или политических событиях дня.
Много таких дам в бриллиантах появилось в Кружке после японской войны. Их звали «интендантскими дамами». Они швырялись тысячами рублей, особенно «туровала» одна блондинка, которую все называли «графиней». Она была залита бриллиантами. Как-то скоро она
сошла на нет — сперва слиняли бриллианты, а там и сама исчезла. Ее потом
встречали на тротуаре около Сандуновских бань…
День был воскресный. Ученики должны быть у обедни в старом соборе,
на хорах. С разрешения гимназического начальства я обыкновенно
ходил в другую церковь, но этот раз меня потянуло в собор, где я надеялся
встретить своего соседа по парте и приятеля Крыштановича, отчасти уже знакомого читателям предыдущих моих очерков. Это был юноша опытный и авторитетный, и я чувствовал потребность излить перед ним свою переполненную душу.
Так братья и не успели переговорить. Впрочем, взглянув
на Симона, Галактион понял, что тут всякие разговоры излишни. Он опоздал. По дороге в комнату невесты он
встретил скитского старца Анфима, — время
проходило, минуя этого человека, и он оставался таким же черным, как в то время, когда венчал Галактиона. За ним в скит был послан нарочный гонец, и старик только что приехал.
Через сцену, опираясь
на палочку, торопливо
проходит Фирс, ездивший
встречать Любовь Андреевну; он в старинной ливрее и в высокой шляпе; что-то говорит сам с собой, но нельзя разобрать ни одного слова.
— Давно
хожу, а не
встречал, — угрюмо возразил рябой, и они опять пошли молча. Солнце подымалось все выше, виднелась только белая линия шоссе, прямого как стрела, темные фигуры слепых и впереди черная точка проехавшего экипажа. Затем дорога разделилась. Бричка направилась к Киеву, слепцы опять свернули проселками
на Почаев.