Неточные совпадения
— А ведь в сущности предобрый! — заметил Леонтий про Марка, — когда прихворнешь,
ходит как нянька,
за лекарством бегает в аптеку… И чего не знает? Все! Только ничего не делает, да вот покою никому не дает: шалунище непроходимый…
— Ах, Борис, и ты не понимаешь! — почти с отчаянием произнес Козлов, хватаясь
за голову и
ходя по комнате. — Боже мой! Твердят, что я болен, сострадают мне, водят лекарей, сидят по ночам у постели — и все-таки не угадывают моей болезни и
лекарства, какое нужно, а
лекарство одно…
— Только вот беда моя: случается, целая неделя
пройдет, а я не засну ни разу. В прошлом году барыня одна проезжала, увидела меня, да и дала мне сткляночку с
лекарством против бессонницы; по десяти капель приказала принимать. Очень мне помогало, и я спала; только теперь давно та сткляночка выпита… Не знаете ли, что это было
за лекарство и как его получить?
Не имей я в душе твердой религии, я, конечно бы, опять решилась на самоубийство, потому что явно выхожу отцеубийцей; но тут именно взглянула на это, как на новое для себя испытание, и решилась отречься от мира,
ходить за отцом — и он, сокровище мое, кажется, понимал это: никому не позволял, кроме меня,
лекарства ему подавать, белье переменять…
Комната не протоплена, не убрана; суп, который один вам можно есть, не заказан повару,
за лекарством не послано; но, изнуренная от ночного бдения, любящая жена ваша все с таким же выражением соболезнования смотрит на вас,
ходит на цыпочках и шепотом отдает слугам непривычные и неясные приказания.
У другого конца кровати сидел, заложив ногу на ногу, Дюрок, дон Эстебан стоял посредине спальни. У стола доктор возился с
лекарствами. Капитан Орсуна
ходил из угла в угол, заложив
за широкую спину обветренные, короткие руки. Молли была очень нервна, но улыбалась, когда я вошел.
Прошел ноябрь. Писарев продолжал кашлять, работать и выезжать.
Лекарства, избавившие его от усиленного кашля и лихорадочного состояния, дальнейшего действия не имели. Г. Я. Высоцкий говорил, что это ничего, что с наступлением теплой погоды он примется
за Писарева и вылечит его радикально.
— Успокойтесь, пожалуйста, ведь мы и без вас что-нибудь едим; женской прислуги я не взяла с собой, потому что люблю иногда поработать, как кухарка. Гаврило Степаныч ворчит на меня
за это, но, видите ли, мне необходимо готовить самой обед, потому что только я знаю, что любит муж и как ему угодить, а полнейшее спокойствие для него теперь лучшее
лекарство. — Переменив тон, она прибавила: — А пока он придет, вы, во-первых,
сходите умыться прямо в речке, а потом я вас напою чаем; вот вам мыло и полотенце.
Орлов молча
прошел за доктором по коридору барака, молча выпил какое-то
лекарство из одной рюмки, выпил ещё из другой, сморщился и плюнул.
— Ах, да, больницы,
лекарства. У него удар, он умирает, а ты пустил ему кровь, вылечил. Он калекой будет
ходить десять лет, всем в тягость. Гораздо покойнее и проще ему умереть. Другие родятся, и так их много. Ежели бы ты жалел, что у тебя лишний работник пропал — как я смотрю на него, а то ты из любви же к нему его хочешь лечить. А ему этого не нужно. Да и потом, что́
за воображение, что медицина кого-нибудь и когда-нибудь вылечивала! Убивать — так! — сказал он, злобно нахмурившись и отвернувшись от Пьера.