Неточные совпадения
Вот он кончил наслаждаться телятиной, аккуратно, как парижанин, собрал с тарелки остатки соуса куском хлеба, отправил
в рот, проглотил, запил вином, благодарно пошлепал ладонями по щекам своим. Все это почти не мешало ему извергать звонкие словечки, и можно было думать, что пища, попадая
в его желудок, тотчас же переваривается
в слова. Откинув плечи на спинку стула,
сунув руки в карманы брюк, он говорил...
Священник, разговаривая с смотрителем,
совал крест и свою
руку в рот, а иногда
в нос подходившим к нему арестантам, арестанты же старались поцеловать и крест и
руку священника.
Ее голые широкие зубы бесшумно перекусывали всё, что она
совала в рот, смешно изогнув
руку, оттопырив мизинец, около ушей у нее катались костяные шарики, уши двигались, и зеленые волосы бородавки тоже шевелились, ползая по желтой, сморщенной и противно чистой коже.
Вася едва вывернулся из Таисьиных
рук и, как бомба, вылетел
в открытую дверь. Нюрочка со страху прижалась
в угол и не смела шевельнуться. Таисья обласкала Оленку, отвязала и, погладив ее по головке,
сунула ей прямо
в рот кусок пирожного. Оленка принялась жевать его, глотая слезы.
Аннинька зажимала
рот m-lle Эмме
рукой и продолжала свое, как ее ни уговаривала рассудительная подруга, не любившая
в жизни никакой
суеты, даже
в любви.
Замолчал, все шире открывая
рот, и вдруг вскрикнул, хрипло, точно ворон; завозился на койке, сбивая одеяло, шаря вокруг себя голыми
руками; девушка тоже закричала,
сунув голову
в измятую подушку.
Прошла его досада; радостные слезы выступили на глазах; схватил он новорожденного младенца своими опытными
руками, начал его осматривать у свечки, вертеть и щупать, отчего ребенок громко закричал;
сунул он ему палец
в рот, и когда новорожденный крепко сжал его и засосал, немец радостно вскрикнул: «А, варвар! какой славный и здоровенный».
В его тяжелой голове путались мысли, во
рту было сухо и противно от металлического вкуса. Он оглядел свою шляпу, поправил на ней павлинье перо и вспомнил, как ходил с мамашей покупать эту шляпу.
Сунул он
руку в карман и достал оттуда комок бурой, липкой замазки. Как эта замазка попала ему
в карман? Он подумал, понюхал: пахнет медом. Ага, это еврейский пряник! Как он, бедный, размок!
Ел он много и чем дальше — всё больше, мычание его становилось непрерывным; мать, не опуская
рук, работала, но часто заработок ее был ничтожен, а иногда его и вовсе не было. Она не жаловалась и неохотно — всегда молча — принимала помощь соседей, но когда ее не было дома, соседи, раздражаемые мычанием, забегали во двор и
совали в ненасытный
рот корки хлеба, овощи, фрукты — всё, что можно было есть.
Ида знала, чем это кончится, но подавала матери ломтик, и Софья Карловна скоро, скоро выколупывала дрожащими пальцами мякиш,
совала его себе
в рот и, махая
руками, шептала: «убери! убери поскорей, убери, а то сестра придет!»
И
сунул пальцы
руки в рот себе, качаясь, почти падая. Присев, я взял его на спину себе и понес, а он, упираясь подбородком
в череп мой, ворчал...
Вначале такой сирота поставит себе у изголовья ведерко с водою и черпает ковшиком, пока
рука поднимается, а потом ссучит из рукава или из подола рубашки соску, смочит ее,
сунет себе
в рот, да так с ней и закостенеет.
Хозяйка, суетясь, точно испуганная курица,
совала в руку мужа стакан водки, он прижимал стакан ко
рту и не торопясь сосал, а она торопливо крестилась мелкими крестами и вытягивала губы, точно для поцелуя, — это было жалобно и смешно. Потом она тихонько ныла...
Одна за другой вспоминались обиды, уводя человека куда-то мимо трактиров и винных лавок. Оклеивая всю жизнь темными пятнами, они вызывали подавляющее чувство физической тошноты, которое мешало думать и, незаметно для Вавилы, привело его к дому Волынки. Он даже испугался, когда увидел себя под окном комнаты Тиунова, разинул
рот, точно собираясь крикнуть, но вдруг решительно отворил калитку, шагнул и, увидев на дворе старуху-знахарку,
сунул ей
в руку целковый, приказав...
Вчерашний господин, на моих же глазах, преспокойно снял с вешалки мою бекешь, [Бекешь (бекеша) — теплое пальто
в талию со сборками (или вообще старинное пальто).]
сунул ее под мышку и пустился вон из квартиры. Аграфена все время смотрела на него, разинув
рот от удивления, и больше ничего не сделала для защиты бекеши. Астафий Иванович пустился вслед за мошенником и через десять минут воротился, весь запыхавшись, с пустыми
руками. Сгинул да пропал человек!
Достоинство человека, его священный долг и обязанность употреблять данные ему
руки и ноги на то, для чего они даны, и поглощаемую пищу употреблять на труд, производящий эту пищу, а не на то, чтобы они атрофировались, не на то, чтобы их мыть и чистить и употреблять только на то, чтобы посредством их
совать себе
в рот пищу, питье и папиросы.
И так как мальчик-француз не понимал, чего от него хотят, то Ковшиков прибегнул к наглядному объяснению. Взяв
в одну
руку кусок солонины и указывая другой на крошево Бастрюкова, он
сунул свой кусок
в рот и повторял...