На станции Прогонной служили всенощную. Перед большим образом, написанным ярко, на золотом фоне, стояла толпа станционных служащих, их жен и детей, а также дровосеков и пильщиков, работавших вблизи по линии. Все
стояли в безмолвии, очарованные блеском огней и воем метели, которая ни с того, ни с сего разыгралась на дворе, несмотря на канун Благовещения. Служил старик священник из Веденяпина; пели псаломщик и Матвей Терехов.
Неточные совпадения
Взглянешь около себя и увидишь мачты, палубы, пушки, слышишь рев ветра, а невдалеке,
в красноречивом
безмолвии,
стоят красивые скалы: не раз содрогнешься за участь путешественников!.. Но я убедился, что читать и слушать рассказы об опасных странствиях гораздо страшнее, нежели испытывать последние. Говорят, и умирающему не так страшно умирать, как свидетелям смотреть на это.
Пронесся. Опять
безмолвие. Все суетится и прячется; только глупый баран не предчувствует ничего: он равнодушно жует свою жвачку,
стоя посреди улицы, и глядит
в одну сторону, не понимая общей тревоги; да перышко с соломинкой, кружась по дороге, силятся поспеть за вихрем.
Пока ходили около экипажей и усаживались, Кербалай
стоял у дороги и, взявшись обеими руками за живот, низко кланялся и показывал зубы; он думал, что господа приехали наслаждаться природой и пить чай, и не понимал, почему это они садятся
в экипажи. При общем
безмолвии поезд тронулся, и около духана остался один только дьякон.
В поле,
в роще,
в воздухе царствовало
безмолвие; ничто не шелыхалось, не отзывалось жизнию; кузнечик приутих и не трещал
в тесной траве; даже гибкие длинные стебли дикого чеснока с их тучною верхушкою
стояли неподвижно на закраине дороги.
Одни чиновники новогородские
стояли в мрачном
безмолвии, потупив глаза
в землю.
В сиянии и славе нестерпимой
Тьмы ангелов волнуются, кипят,
Бесчисленны летают серафимы,
Струнами арф бряцают херувимы,
Архангелы
в безмолвии сидят,
Главы закрыв лазурными крылами, —
И, яркими одеян облаками,
Предвечного
стоит пред ними трон.
— Что ж рассказать-то? Старость, дряхлость пришла, стало не под силу
в пустыне жить. К нам
в обитель пришел, пятнадцать зим у нас пребывал. На летнее время, с Пасхи до Покрова, иной год и до Казанской,
в леса удалялся, а где там подвизался, никто не ведал.
Безмолвие на себя возложил,
в последние десять лет никто от него слова не слыхивал. И на правиле
стоя в молчании, когда молился, губами даже не шевелил.
Трапеза кончилась, отец будильник с отцом чашником собрали посуду, оставшиеся куски хлеба и соль. Игумен ударил
в кандию, все встали и,
стоя на местах, где кто сидел,
в безмолвии прослушали благодарные молитвы, прочитанные канонархом. Отец Михаил благословил братию, и все попарно тихими стопами пошли вон из келарни.
Я осмотрелся и прислушался, но кругом царило полное
безмолвие. Такая тишина кажется подозрительной. По ту сторону реки стеной
стоял безмолвный лес, озаренный луной. Как-то даже не верилось, что
в природе может быть так тихо. Словно весь мир погрузился
в глубокий сон.
Лариса
стояла на прежнем месте возле его постели.
В комнате продолжалось мертвое
безмолвие.
Высокая стена, вдоль которой спускается дорога, закрыла от нас луну, и тут мы увидели статую Мадонны, стоявшую
в нише довольно высоко над дорогой и кустарником. Перед царицей ровно светился слабый огонек лампады, и
в своем сторожном
безмолвии она казалась такою живою, что немного холодело сердце от сладкого страха. Топпи преклонил голову и пробормотал какую-то молитву, а я снял шляпу и подумал: «Как ты
стоишь высоко над этою чашей, полной лунной мглы и неведомых очарований, так Мария
стоит над моей душою…»
Собрался Досифей
в путь-дорогу. Евпраксия Михайловна денег давала — не взял; новую свиту, сапоги — ничего не берет; взял только ладану горсточку да пяток восковых свеч. Ночью, перед отходом старца, сел Гриша у ног его и просил поучить его словом.
В шесть недель, проведенных Досифеем
в келье, не удалось Грише изобрать часочка для беседы. То на правиле старец
стоит, то «умную молитву» творит, то
в безмолвии обретается.