Неточные совпадения
Как начали ученье
старшие братья и сестры — я не помню. В то время, когда наша домашняя
школа была уже в полном ходу, между мною и непосредственно предшествовавшей мне сестрой было разницы четыре года, так что волей-неволей пришлось воспитывать меня особо.
Почти все наши
старшие офицеры женаты; стало быть, если б даже не было помещиц (а их, по слухам, достаточно, и притом большая часть принадлежит к числу таких, которым, как у нас в
школе говаривали, ничто человеческое не чуждо), то можно будет ограничиться и своими дамами.
— Я их обоих знаю. Конно-гвардеец при мне мальчишка был, только что из
школы вышел. Что
старший — ротмистр?
В Александровском училище нет даже и следов того, что в других военных
школах, особенно в привилегированных, называется «цуканьем» и состоит в грубом, деспотическом и часто даже унизительном обращении
старшего курса с младшим: дурацкий обычай, собезьяненный когда-то, давным-давно, у немецких и дерптских студентов, с их буршами и фуксами, и обратившийся на русской черноземной почве в тупое, злобное, бесцельное издевательство.
Прошло пять лет с тех пор, как он принял на себя должность
старшего учителя и заведывателя
школы; он делал втрое больше, нежели требовали его обязанности, имел небольшую библиотеку, открытую для всего селения, имел сад, в котором копался в свободное время с детьми.
Да это уж, знаешь, такая
школа: хорош жемчужок, да не знаешь, куда спрятать; и в короб не лезет и из короба не идет; с подчиненными и с солдатами отец, равному брат, а
старшего начальства не переносит, и оно, в свою очередь, тоже его не переваривает.
— Мужичье поганое! — продолжал он в подражание брату (оказалось, что первый господин был его
старший брат,"тот дантист"прежней
школы, который заправлял его имением).
‹…›Троицын день у лютеран в особенном почете, и если я не ошибаюсь, в
школе он праздновался в течение трех суток. Тут младших два класса под предводительством надзирателей уходили на какую-нибудь ближайшую ферму, а нам,
старшим, предоставлялось право нанимать верховых лошадей и под предводительством надзирателя пускаться в довольно отдаленные прогулки.
Таким побытом продолжалось наше учение, и уже прочие братья: Сидорушка, Офремушка и Егорушка, поступили в
школу; а
старший брат Петрусь, выучив весь псалтырь, не имел чему учиться. Нанять же «инспектора» (учителя) батенька находили неудобным тратиться для одного, а располагали приговорить ко всем троим
старшим, но я их задерживал: как стал на первом часе — да ни назад, ни вперед.
Со стороны маменькиной подобные проводы были нам сначала ежедневно, потом все слабее, слабее: конечно, они уже попривыкли разлучаться с нами, а наконец, и до того доходило, что когда
старшие братья надоедали им своими шалостями, так они, бывало, прикрикнут:"Когда б вас чорт унес в эту анафемскую
школу!"Батенька же были к нам ни се, ни то. Я же, бывши дома, от маменьки не отходил.
Маша, дочь ее, нянчилась с меньшим,
старшие, мальчик и девочка, были в
школе. Сам зять не спал ночь и теперь заснул. Прасковья Михайловна долго не спала вчера, стараясь смягчить гнев дочери на мужа.
Когда в тот же день
старший офицер призвал к себе в каюту обоих боцманов, Федотова и Никифорова, двух старых служак, отзвонивших во флоте по пятнадцати лет и прошедших старую суровую
школу, и сказал им, чтобы они бросили линьки и передали об этом остальным унтер-офицерам, то оба боцмана в первое мгновение вытаращили удивленно глаза, видимо, не веря своим ушам: до того это казалось невероятным по тем временам.
Он был актер"старой"
школы, но какой? Не ходульной, а тонкой, правдивой, какая нужна для высокой комедии. Когда-то первый любовник в светских ролях, Сосницкий служил даже моделью для петербургских фешенеблей, а потом перешел на крупные роли в комедии и мог с полным правом считаться конкурентом М.С.Щепкина, своего
старшего соратника по сцене.
Я ответил, что в принципе я принял бы это предложение, но с двумя условиями: во-первых, вместо бенефиса прибавку к окладу, а главное, полную художественную автономию и место преподавателя в
старшем классе Театральной
школы.
С братьями Гонкур, как с романистами реальной
школы, наша публика уже достаточно знакома. Читатель припомнит, что из двух братьев остался в живых
старший — Эдмон. Жюль, младший, умер года три тому назад. Но их романы стали у нас читаться только в самое последнее время. Да и в Париже репутация их очень долго оставалась под спудом.