Неточные совпадения
Впереди его и несколько ниже, в кустах орешника,
появились две женщины, одна — старая, сутулая, темная, как земля после дождя; другая — лет сорока, толстуха, с большим, румяным лицом. Они сели на траву, под кусты, молодая достала из кармана полубутылку водки, яйцо и огурец, отпила немного из горлышка, передала
старухе бутылку, огурец и, очищая яйцо, заговорила певуче, как рассказывают сказки...
Войдя в избу, напрасно станешь кликать громко: мертвое молчание будет ответом: в редкой избе отзовется болезненным стоном или глухим кашлем
старуха, доживающая свой век на печи, или
появится из-за перегородки босой длинноволосый трехлетний ребенок, в одной рубашонке, молча, пристально поглядит на вошедшего и робко спрячется опять.
Устинья Марковна стояла посреди избы, когда вошел Кожин. Она в изумлении раскрыла рот, замахала руками и бессильно опустилась на ближайшую лавку, точно перед ней
появилось привидение. От охватившего ее ужаса
старуха не могла произнести ни одного слова, а Кожин стоял у порога и смотрел на нее ничего не видевшим взглядом. Эта немая сцена была прервана только появлением Марьи и Мыльникова.
В базарные дни, среду и пятницу, торговля шла бойко, на террасе то и дело
появлялись мужики и
старухи, иногда целые семьи, всё — старообрядцы из Заволжья, недоверчивый и угрюмый лесной народ. Увидишь, бывало, как медленно, точно боясь провалиться, шагает по галерее тяжелый человек, закутанный в овчину и толстое, дома валянное сукно, — становится неловко перед ним, стыдно. С великим усилием встанешь на дороге ему, вертишься под его ногами в пудовых сапогах и комаром поешь...
Когда они
появились — никто и не помнил, а старики и
старухи были в них здесь родившиеся и никуда больше не ходившие…
Он пошел передо мной разнообразный и коварный. То
появлялся в виде язв беловатых в горле у девчонки-подростка. То в виде сабельных искривленных ног. То в виде подрытых вялых язв на желтых ногах
старухи. То в виде мокнущих папул на теле цветущей женщины. Иногда он горделиво занимал лоб полулунной короной Венеры. Являлся отраженным наказанием за тьму отцов на ребятах с носами, похожими на казачьи седла. Но, кроме того, он проскальзывал и не замеченным мною. Ах, ведь я был со школьной парты!
Дверь открывается, и в ней
появляется голова
старухи Ренэ.
Василиса и Дарья — сестры кузнеца, старые девки, и
старуха его только и делали, что таскали из печи на стол разные яства: мисы щей, киселя горохового, киселя овсяного, холодничка и каши, большущие чашки, наполненные доверху пирогами с морковью, пирогами с кашею, ватрушками пресными и сдобными и всякими другими, поочередно
появлялись перед многочисленными гостями.
(Из зала сквозь толпу
появляется Ольга Чугунова, древняя
старуха, в тёмных очках, её ведут под руки сын Софрон, лет за 50, и другой, Константин, приблизительно такого же возраста. Оба в длинных, ниже колен, сюртуках, в нагольных сапогах. На публику эти мрачные фигуры действуют подавляюще.)
— Ай, батюшки! Господа и есть, — послышался голос
старухи, а затем она и сама
появилась.
— Постой, — говорю, —
старуха, если ты так говоришь, так слушай: я приехал к тебе на пользу; дочку твою я вылечу, только ты говори мне правду, не скрывай ничего, рассказывай сначала: как она у тебя жила, не думала ли ты против воли замуж ее выдать, что она делала и как себя перед побегом вела, как сбежала и как потом опять к тебе
появилась? — Все подробно с самого начала.
Когда же у Вацлавской родилась дочь, то Ядвига снова
появилась около Анжелики Сигизмундовны в качестве няни этого ребенка, а когда ему минул год, она прибыла с ними в Москву, где Анжелика Вацлавская купила на имя Залесской ферму близ села Покровского и, поселив в ней свою бывшую няню, поручила ей охранение маленькой Рены, изредка и на короткое время приезжая навещать свою дочь и осыпая щедрыми благодеяниями
старуху, не чаявшую души в обеих своих воспитанницах.
Дверь скрипнула и отворилась. На ее пороге
появилась одетая в лохмотья исхудалая
старуха: космы совершенно седых волос выбивались из-под сбившегося набок повойника.
Елизавету Петровну эти воспоминания, окружавшие ее днем и ночью, закаляли на борьбу, а для старухи-матери, в сердце которой
появилась надежда, они стали почему-то еще более дорогими.