Неточные совпадения
Я довольно нагляделся, как страшное сознание крепостного
состояния убивает, отравляет существование дворовых, как оно гнетет, одуряет их душу. Мужики, особенно оброчные, меньше чувствуют личную неволю, они как-то умеют не верить своему полному
рабству. Но тут, сидя на грязном залавке передней с утра до ночи или стоя с тарелкой за столом, — нет места сомнению.
Плантаторы обыкновенно вводят в счет страховую премию
рабства, то есть содержание жены, детей помещиком и скудный кусок хлеба где-нибудь в деревне под старость лет. Конечно, это надобно взять в расчет; но страховая премия сильно понижается — премией страха телесных наказаний, невозможностью перемены
состояния и гораздо худшего содержания.
Глупо или притворно было бы в наше время денежного неустройства пренебрегать
состоянием. Деньги — независимость, сила, оружие. А оружие никто не бросает во время войны, хотя бы оно и было неприятельское, Даже ржавое.
Рабство нищеты страшно, я изучил его во всех видах, живши годы с людьми, которые спаслись, в чем были, от политических кораблекрушений. Поэтому я считал справедливым и необходимым принять все меры, чтоб вырвать что можно из медвежьих лап русского правительства.
У меня нарастало восстание против некоторых сторон православия, против
состояния Православной церкви, против обскурантизма иерархии, против синодального
рабства.
Непосредственные, первоначальные последствия первородного греха устраняются человеческим прогрессом; человечество выходит из
состояния первобытного зверства и
рабства.
Но и в сем жалком
состоянии падения не вконец порвалась связь человека с началом божественным, ибо человек не отверг сего начала в глубине существа своего, как сделал сие сатана, а лишь уклонился от него похотью, и, в силу сего внешнего или центробежного стремления, подпавши внешнему
рабству натуры, сохранил однако внутреннюю свободу, а в ней и залог восстановления, как некий слабый луч райского света или некое семя божественного Логоса.
Там внешнее
состояние жестокости и
рабства людей было в полном согласии с внутренним сознанием людей, и каждый шаг вперед увеличивал это согласие; здесь же внешнее
состояние жестокости и
рабства находится в полном противоречии с христианским сознанием людей, и каждый шаг вперед только увеличивает это противоречие.
Но гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных усилий, а от других, — развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое
состояние нравственного
рабства.
Находилось много и таких, которые явно придавали крепостному
состоянию значение
рабства и во всех своих положениях отправлялись от той мысли, что раб есть вещь…
Так и людская воля и мысль могут сдерживаться в положении
рабства посторонними силами; но как бы эти силы ни были громадны, они не в
состоянии, не сломавши, не уничтоживши спиральной пружинки, отнять у нее способность к расширению, точно так же, как не в
состоянии, не истребивши народа, уничтожить в нем наклонность к самостоятельной деятельности и свободному рассуждению.
Эстетизирующий индивидуализм культурной элиты, который раскрывается в современном романе, есть разложение личности, распадение целостной личности на разорванные
состояния и
рабство человека у этих своих разорванных
состояний.
Замечательно, что
рабство человека одинаково может быть результатом того, что человек исключительно поглощен своим «я» и сосредоточен на своих
состояниях, не замечая мира и людей, и тем, что человек выброшен исключительно вовне, в объективность мира и теряет сознание своего «я».
Власть и народ находятся в
состоянии обоюдной зависимости и
рабства.
Человек, вызывающий на дуэль, всегда в
состоянии духовного
рабства, хотя бы он проявлял при этом храбрость и мужество.
Свобода воли как свобода безразличия есть скорее
рабство, чем свобода человека, и человек должен почувствовать себя освобожденным и облегченным, когда ему не нужно уже выбирать, пребывая в
состоянии раздвоенности, когда выбор уже сделан.
Материализм принял
рабство духа за сущность духа, болезнь за нормальное
состояние.
Рабство у «мира», у необходимости и данности есть не только несвобода, но и узаконение и закрепление нелюбовного, разодранного, некосмического
состояния мира.
На различие не способны те, кто находится в
состоянии стихийного опьянения и духовного
рабства.