Неточные совпадения
—
Помилуй! в
сорок четыре года человек, pater familias, [Отец семейства (лат.).] в…м уезде — играет на виолончели!
Saddle Islands лежат
милях в
сорока от бара, или устья, Янсекияна, да рекой еще
миль сорок с лишком надо ехать, потом речкой Восунг, Усун или Woosung, как пишут англичане, а вы выговаривайте как хотите. Отец Аввакум, живший в Китае, говорит, что надо говорить Вусун, что у китайцев нет звука «г».
Лодки эти превосходны в морском отношении: на них одна длинная мачта с длинным парусом. Борты лодки, при боковом ветре, идут наравне с линией воды, и нос зарывается в волнах, но лодка держится, как утка; китаец лежит и беззаботно смотрит вокруг. На этих больших лодках рыбаки выходят в море, делая значительные переходы. От Шанхая они ходят в Ниппо, с товарами и пассажирами, а это составляет, кажется, сто
сорок морских
миль, то есть около двухсот пятидесяти верст.
Во всем ущелье, простирающемся на четырнадцать английских
миль, сделано до
сорока каменных мостов и мостиков; можно судить, сколько употреблено тут дарования, соображений и физического труда!
Собственно до настоящего устья будет
миль сорок отсюда, но вода так быстра, что мы за несколько
миль еще до этих Saddle Islands встретили уже желтую воду.
В каких-нибудь два часа Привалов уже знал все незамысловатые деревенские новости: хлеба, слава богу, уродились, овсы — ровны, проса и гречихи — середка на половине. В Красном Лугу молоньей убило бабу, в Веретьях скот начинал валиться от чумы, да отслужили
сорок обеден, и бог
помиловал. В «орде» больно хороша нынче уродилась пшеница, особенно кубанка. Сено удалось не везде, в петровки солнышком прихватило по увалам; только и поскоблили где по мочевинкам, в понизях да на поемных лугах, и т. д. и т. д.
И верите ли,
милые,
сорок лет тому минуло времени, а припоминаю и теперь о том со стыдом и мукой.
— Помилуйте-с,
сорок лет режу, — как бы оправдывался Кузьма, принимаясь за следующий расстегай. — Сами Влас Михайлович Дорошевич хвалили меня за кройку розанчиком.
P. S. Помните ли вы Ерофеева,
милая маменька? того самого Ерофеева, который к нам по праздникам из школы хаживал? Теперь он адвокат, и представьте себе, какую штуку удрал! — взял да и объявил себя специалистом по части скопцов! До тех пор у него совсем дел не было, а теперь от скопцов отбою нет! На днях выиграл одно дело и получил
сорок тысяч.
Сорок тысяч,
милая маменька!! А ведь он даже не очень умный!
—
Помилуй! в ней с лишком
сорок десятин!
—
Помилуйте! шестьдесят рублей (на ассигнаций) их нынче по
сорока рублей за штуку — сколько угодно!
—
Помилуйте! Хорошее?..
Сорок процентов…
Помилуйте! — продолжал восклицать князь и потом, после нескольких минут размышления, снова начал, как бы рассуждая сам с собой: — Значит, теперь единственный вопрос в капитале, и, собственно говоря, у меня есть денежный источник; но что ж вы прикажете делать — родственный! За проценты не дадут, — скажут: возьми так! А это «так» для меня нож острый. Я по натуре купец: сам не дам без процентов, и мне не надо. Гонор этот, понимаете, торговый.
Пленяла воображение и относительная близость к одной из столиц: особенно москвичей удручала мысль расстаться надолго с великим княжеством Московским, с его семью холмами, с
сорока сороками церквей, с Кремлем и Москва-рекою. Со всем крепко устоявшимся свободным,
милым и густым московским бытом.
— Как судить?..
помилуйте:
сорок гробов перед экзекуциею на площади было поставлено… Разве это в христианской земле так можно?
Маша. Все равно… Приду вечером. Прощай, моя хорошая… (Целует Ирину.) Желаю тебе еще раз, будь здорова, будь счастлива. В прежнее время, когда был жив отец, к нам на именины приходило всякий раз по тридцать —
сорок офицеров, было шумно, а сегодня только полтора человека и тихо, как в пустыне… Я уйду… Сегодня я в мерехлюндии, невесело мне, и ты не слушай меня. (Смеясь сквозь слезы.) После поговорим, а пока прощай, моя
милая, пойду куда-нибудь.
Он идет, идет, идет куда-то, люди его стонут и мрут один за другим, а он идет и идет, в конце концов погибает сам и все-таки остается деспотом и царем пустыни, так как крест у его могилы виден караванам за тридцать-сорок
миль и царит над пустыней.
— Какая вы славная! Какая хорошая! — начал он немного погодя слабым голосом, точно больной. — Я,
милая, счастлив около вас, но все-таки зачем мне
сорок два года, а не тридцать? Мои и ваши вкусы не совпадают: вы должны быть развратны, а я давно уже пережил этот фазис и хочу любви тончайшей, не материальной, как солнечный луч, то есть, с точки зрения женщины ваших лет, я уже ни к чёрту не годен.
И вот стал он взрослым,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею
милою».
Был он изящен,
К тому ж поэт,
Хоть с небольшой,
Но ухватистой силою,
И какую-то женщину,
Сорока с лишним лет,
Называл скверной девочкой
И своею
милою».
— Нет, поправишь! поправишь! — с новой силой убеждения воскликнула она, оживленная этими знаками пробуждения и участия к ней, — поправишь, мой
милый! Сейчас же поедем в банк, вынем
сорок тысяч — и ты отвези их!.. И о чем убиваться?! Боже мой, ну не все ли равно?.. Ну, раз проиграл, в другой уж не будешь!.. Ну, и полно же, Анзя мой! ну, прояснись! ну, улыбнись мне, солнышко мое!.. Ну же?.. ну?..
— Сто
сорок метров высоты… Освещает на тридцать
миль в ясную погоду… Недавно только что выстроен… Да обратите внимание на мыс Св.-Жак.
— Ничего; пусть тебя палач плетью
помилует, а ты оставляй пристяжную, да и все тут: я уж два года на тебе
сорок рублей жду, а ты всякий раз как приедешь — опять за свою привычку: по Москве медведя водить! Нет; иди, иди, запрягай пару, а левую оставь; не велики твои господчики — парой их довезешь.
— Известно, как предводительствовал: спрашивали, как мы живем, — начал Чикин скороговоркой, с видом человека, несколько раз рассказывавшего то же самое, — я говорю, живем хорошо,
милый человек: провиянт сполна получаем, утро и вечер по чашке щиколата идет на солдата, а в обед идет господский суп из перловых круп, а замест водки модера полагается по крышке. Модера Дивирье, что без посуды, мол,
сорок две!
— Эх,
милый мой! И зачем вы у меня тогда не попросили прямо в Москве?.. Я бы тогда и
сорок дал… — Хотел сам извернуться. — Да вы мне напомните, в чем дело.
—
Сорок тысяч! — подхватил Теркин. — Так, здорово живешь… Во-первых,
милый друг, если бы у меня в настоящий момент были собственные
сорок тысяч свободных, я бы им нашел употребление… Я кредитом держусь, а не капиталом.
—
Помилуйте, как же не знать Августа Матвеича? Их здесь все знают — да они и по всей России, где только есть княжьи имения, всем известны. Август Матвеич самую главную доверенность имеет на все княжеские дела и вотчины и близко
сорока тысяч в год одного жалованья берет. (Тогда еще считали на ассигнации.)
Он снова стал болтлив, как
сорока, этот
милый юноша, и все лишь потому, что его жалкая мазня сохранится на некоторое время. О пылкая, о счастливая юность! Здесь я не мог воздержаться от маленькой шутки, имевший целью несколько проучить самоуверенного юнца, и с улыбкой спросил...