Неточные совпадения
Но происшествие это было важно в том отношении, что если прежде у Грустилова еще были кое-какие сомнения насчет предстоящего ему образа действия, то с этой минуты они совершенно исчезли. Вечером того же дня он назначил Парамошу инспектором глуповских училищ, а другому юродивому, Яшеньке, предоставил кафедру философии, которую нарочно для него
создал в уездном училище. Сам же усердно принялся за сочинение трактата:"О восхищениях благочестивой
души".
Доказывается, что гениальные ученые и все их открытия, изобретения — вредны, убивают воображение, умерщвляют
душу,
создают племя самодовольных людей, которым будто бы все известно, ясно и понятно.
Час настал, и вот они, все одного порядка, одной окраски, закружились, волнуя, обещая
создать в
душе прочный стержень уверенности в праве Клима Самгина быть совершенно независимым человеком.
Тут какая-то ошибка в словах с самого начала, и «любовь к человечеству» надо понимать лишь к тому человечеству, которое ты же сам и
создал в
душе своей (другими словами, себя самого
создал и к себе самому любовь) и которого, поэтому, никогда и не будет на самом деле.
Поэтому внутренне не освобожденные
души создавали новые формы рабьего общества.
Эпоха, проникнутая сознанием греховности любви, была эротична до глубины своих основ,
создала культ Мадонны и влюбленности в Христа, сблизила культ прекрасной дамы с вечной женственностью мировой
души.
У него еще нет теоретических соображений, которые бы могли объяснить этот факт; но он видит, что тут есть что-то особенное, заслуживающее внимания, и с жадным любопытством всматривается в самый факт, усваивает его, носит его в своей
душе сначала как единичное представление, потом присоединяет к нему другие, однородные, факты и образы и, наконец,
создает тип, выражающий в себе все существенные черты всех частных явлений этого рода, прежде замеченных художником.
— Вот так, да! — воскликнул Рыбин, стукнув пальцами по столу. — Они и бога подменили нам, они все, что у них в руках, против нас направляют! Ты помни, мать, бог
создал человека по образу и подобию своему, — значит, он подобен человеку, если человек ему подобен! А мы — не богу подобны, но диким зверям. В церкви нам пугало показывают… Переменить бога надо, мать, очистить его! В ложь и в клевету одели его, исказили лицо ему, чтобы
души нам убить!..
Она говорила, а гордое чувство все росло в груди у нее и,
создавая образ героя, требовало слов себе, стискивало горло. Ей необходимо было уравновесить чем-либо ярким и разумным то мрачное, что она видела в этот день и что давило ей голову бессмысленным ужасом, бесстыдной жестокостью. Бессознательно подчиняясь этому требованию здоровой
души, она собирала все, что видела светлого и чистого, в один огонь, ослеплявший ее своим чистым горением…
— Не пойду, — сказал Дыма решительно. — Бог
создал человека для того, чтобы он ходил и ездил по земле. Довольно и того, что человек проехал по этому проклятому морю, которое чуть не вытянуло
душу. А тут еще лети, как какая-нибудь сорока, по воздуху. Веди нас пешком.
Если любовь иссякнет в
душе твоей, ты ничего не сделаешь, ты будешь обманывать себя; только любовь
созидает прочное и живое, а гордость бесплодна, потому что ей ничего не нужно вне себя…»
— Вперед,
душа моя, только утописты загадывают; действительная же мудрость в том состоит, чтобы пользоваться наличным материалом и с помощью его
созидать будущее.
Радовалась саду и Елена Петровна, но не умела по возрасту оценить его тайную силу и думала главным образом о пользе для здоровья детей; для
души же ихней своими руками захотела
создать красоту, которой так больно не хватало в прежней жизни с генералом.
Великая тоска в
душе живой должна
создать великие решенья.
— Про мир
души моей, который ты
создал, — закончила, становясь ногою на трап, Маня.
И в самом деле, что может противустоять твердой воле человека? — воля — заключает в себе всю
душу; хотеть — значит ненавидеть, любить, сожалеть, радоваться, — жить, одним словом; воля есть нравственная сила каждого существа, свободное стремление к созданию или разрушению чего-нибудь, отпечаток божества, творческая власть, которая из ничего
созидает чудеса… о если б волю можно было разложить на цифры и выразить в углах и градусах, как всемогущи и всезнающи были бы мы!..
Мы с Мухоедовым долго и совершенно безмолвно любовались этой оригинальной картиной, в которой свет и тени
создавали причудливые образы и нагоняли в
душу целый рой полузабытых воспоминаний, знакомых лиц, давно пережитых желаний и юношеских грез; Мухоедов сидел с опущенной головой, длинные волосы падали ему на лоб, папироса давно потухла, но он точно боялся пошевелиться, чтобы не нарушить обаяния весенней ночи.
Верно он говорит: чужда мне была книга в то время. Привыкший к церковному писанию, светскую мысль понимал я с великим трудом, — живое слово давало мне больше, чем печатное. Те же мысли, которые я понимал из книг, — ложились поверх
души и быстро исчезали, таяли в огне её. Не отвечали они на главный мой вопрос: каким законам подчиняется бог, чего ради,
создав по образу и подобию своему, унижает меня вопреки воле моей, коя есть его же воля?
Силою любви своей человек
создаёт подобного себе, и потому думал я, что девушка понимает
душу мою, видит мысли мои и нужна мне, как я сам себе. Мать её стала ещё больше унылой, смотрит на меня со слезами, молчит и вздыхает, а Титов прячет скверные руки свои и тоже молча ходит вокруг меня; вьётся, как ворон над собакой издыхающей, чтоб в минуту смерти вырвать ей глаза. С месяц времени прошло, а я всё на том же месте стою, будто дошёл до крутого оврага и не знаю, где перейти. Тяжело было.
И не привык ещё, не умеет он пользоваться силами своими, пугается мятежей духа своего,
создаёт чудовищ и боится отражений нестройной
души своей — не понимая сущности её; поклоняется формам веры своей — тени своей, говорю!
Пока мельничные жернова мололи привезенные ими хлебные зерна, уста помольцев еще усерднее мололи всяческий вздор, а оттуда все любопытные истории приносились в девичью Моською и Роською и потом в наилучшей редакции сообщались мне, а я начинал о них думать целые ночи и
создавал презанимательные положения для себя и для Селивана, к которому я, несмотря на все, что о нем слышал, — питал в глубине моей
души большое сердечное влечение.
Он сам
создавал себе систему; она выживалась в нем годами, и в
душе его уже мало-помалу восставал еще темный, неясный, но как-то дивно-отрадный образ идеи, воплощенной в новую, просветленную форму, и эта форма просилась из
души его, терзая эту
душу; он еще робко чувствовал оригинальность, истину и самобытность ее: творчество уже сказывалось силам его; оно формировалось и крепло.
Таких рассказов у него был неисчерпаемый запас, и, видимо, все их
создало отчаяние мысли человеческой, неспособной помириться с двоебожием пагубным, ибо оно разрывает
душу, лишая её целости. И, рассказывая такие сказки, старик всегда понижал голос до глухого, как бы из-под земли исходящего шёпота.
Художник дополняет отрывочность схваченного момента своим творческим чувством, обобщает в
душе своей частные явления,
создает одно стройное целое из разрозненных черт, находит живую связь и последовательность в бессвязных, по-видимому, явлениях, сливает и переработывает в общности своего миросозерцания разнообразные и противоречивые стороны живой действительности.
Звонкие голоса мельников, ловивших доски, сияние неба и солнца, разноголосый крик на той стороне, казавшийся так же веселым под этим чистым небом, белый клубочек дыма — все это
создавало живую и радостную картину и наполняло
душу бодростью и желанием деятельности, такой же живой и веселой.
Отсюда все, что порождает различие родов, видов, что
создает разницы и свойства, все, что существует в возникновении, гибели, изменении и перемене, — есть не сущность, не бытие, но состояние и определение сущности и бытия, а это последнее есть единый бесконечный, неподвижный субстрат, материя, жизнь,
душа, истинное и доброе.
Воскрешение, как и рождение, есть творческий акт Божьего всемогущества, которым возвращается
душе усопшего животворящая ее сила, способность
создать для себя, соответственно своей природе, тело; оно есть излияние животворящей силы Божией на человеческую
душу, т. е. акт теургический.
И
создал Господь Бог человека из праха земного и вдунул в лице его дыхание жизни; и стал человек
душою живою (2:7).
Нельзя художественно солгать, и нельзя мифотворечески покривить
душой: не человек
создает миф, но миф высказывается чрез человека.
«По-моему, — говорит Версилов, — человек создан с физическою невозможностью любить своего ближнего. «Любовь к человечеству» надо понимать лишь к тому человечеству, которое ты же сам и
создал в
душе своей».
Еще более знаменательно, что несоответствие это не
создает в их
душах решительно никакой трагедии.
Опять нам приходится призвать читателя к самому усиленному напряжению фантазии, чтоб он мог себе представить тот религиозный строй
души, который
создал подобного бога. Человек должен собственными силами перестрадать горести свои и скорби, и лишь тогда идти к богу, с
душою светлой, ясной и радостной.
Почти страх охватывает
душу, когда представляешь себе людей, смогших
создать такого бога.
И это столкновение современной
души и современного сознания с архаическими, инфантильными и патологическими элементами
создает необычайную сложность человеческой
души, с трудом поддающуюся исследованию старыми психологическими методами.
Ад
создает и организует отделение
души от Бога, от Божьего мира, от других людей.
Когда я сажаю березку и потом вижу, как она зеленеет и качается от ветра,
душа моя наполняется гордостью от сознания, что я помогаю богу
создавать организм.
Так вот он, конец! Удержаться я был уж не в силах:
Любви слишком сильно просила
душа молодая,
Горячая кровь слишком быстро катилася в жилах,
А ты — ты была хороша, как валькирия рая.
И призрак
создал я себе обаятельно-чудный,
И сам я поверил в него беззаветно и страстно…
Вместе с тем коммунизм
создает деспотическое и бюрократическое государство, призванное господствовать над всей жизнью народа, не только над телом, но и над
душой народа, в согласии с традициями Иоанна Грозного и царской власти.
Иоанн Грозный, самый замечательный теоретик самодержавия,
создал концепцию православного царства, при которой царь должен заботиться о спасении
душ своих подданных.
Такого рода культура
создает броню для
души и закрывает ее для токов, идущих от неведомого грядущего.
Душа России как бы не хочет
создавать культуру через распадение субъекта и объекта.
Даже в черной
душе подлого руководителя, пожалуй, более несчастной, нежели испорченной девушки, проснулось то чувство, которое таится в
душе каждого русского, от негодяя до подвижника, чувство любви к отечеству — он снова вступил в ряды русской армии и уехал из Петербурга, не забыв, впрочем, дать своей ученице и сообщнице надлежащие наставления и
создав план дальнейших действий.
Огонь, горевший в груди Эренштейна, скоро сообщался вновь
душе художника, и Аристотель, забывая горькие опыты, присоединял свои мечты к его мечтам,
созидал с ним храмы науке, любви к человечеству, всему прекрасному и обещал Антону помогать ему во всем.
В строе русской
души есть противление тому творчеству, которое
создает дурно-бесконечную, буржуазно-серединную культуру, есть жажда творчества, которое
создает новую жизнь и иной мир.
Как он искренно пожалел теперь, что не остался там в неизвестности, без имени. Обеспеченный материально, он бы мог выбрать себе по
душе девушку,
создать себе домашний очаг и спокойно жить, занявшись торговлей и заработав себе сам честное имя.
— Он хорошо… хорошо, а ты — худо! Ты худо! Барин хорошая
душа, отличный, а ты зверь, ты худо! Барин живой, а ты дохлый… Бог
создал человека, чтоб живой был, чтоб и радость была, и тоска была, и горе было, а ты хочешь ничего, значит, ты не живой, а камень, глина! Камню надо ничего и тебе ничего… Ты камень — и бог тебя не любит, а барина любит!
Он ли, который сам
создал ухо, чтобы все слышать, он ли задремлет, он ли уснет, он ли не сделает, что просит голос стольких растроганных
душ…
Но науку
создавала не эта
душа, эта
душа всегда склонялась к философии, к теософии, к магии.
Так сидел он, широкоскулый, бледный, вдруг такой родной, такой близкий всем этим несчастным, галдевшим вкруг него. И в опустошенной, выжженной
душе, и в разрушенном мире белым огнем расплавленной стали сверкала и светилась ярко одна его раскаленная воля. Еще слепая, еще бесцельная, она уже выгибалась жадно; и в чувстве безграничного могущества, способности все
создать и все разрушить, спокойно железнело его тело.
Русское православие
создало образы ослепительной святости, оно воспитало в народе поклонение святости и святым, оно дало возможность многострадальному русскому народу смиренно нести свою тяжелую долю, оно открывало каждой
душе человеческой путь спасения.