Неточные совпадения
Призвали на совет главного городового
врача и предложили ему три вопроса: 1) могла ли градоначальникова голова отделиться от градоначальникова туловища без кровоизлияния? 2) возможно ли допустить предположение, что градоначальник снял с плеч и опорожнил сам свою
собственную голову?
Войдя в его великолепную квартиру
собственного дома с огромными растениями и удивительными занавесками в окнах и вообще той дорогой обстановкой, свидетельствующей о дурашных, т. е. без труда полученных деньгах, которая бывает только у людей неожиданно разбогатевших, Нехлюдов застал в приемной дожидающихся очереди просителей, как у
врачей, уныло сидящих около столов с долженствующими утешать их иллюстрированными журналами.
Школьное и врачебное дела замялись, потому что ни педагоги, ни
врачи не получали жалованья; сами члены управы нередко затруднялись относительно уплаты
собственного вознаграждения, хотя в большей части случаев все-таки выходили из затруднений с честью.
Разговор этот, само собою разумеется, не принес той пользы, которой от него ждал доктор Крупов; может быть, он был хороший
врач тела, но за душевные болезни принимался неловко. Он, вероятно, по
собственному опыту судил о силе любви: он сказал, что был несколько раз влюблен, и, следственно, имел большую практику, но именно потому-то он и не умел обсудить такой любви, которая бывает один раз в жизни.
Жена Долинского живет на Арбате в
собственном двухэтажном доме и держит в руках своего седого благодетеля. Викторинушку выдали замуж за вдового квартального. Она пожила год с мужем, овдовела и снова вышла за молодого
врача больницы, учрежденной каким-то «человеколюбивым обществом», которое матроска без всякой задней мысли называет обыкновенно «самолюбивым обществом». Сама же матроска состоит у старшей дочери в ключницах; зять-лекарь не пускает ее к себе на порог.
Он рассказывал шурину довольно странные про себя вещи; так, например, он говорил, что в турецкую кампанию какой-то янычар с дьявольскими усами отрубил у него у правой ноги икру; но их полковой медик, отличнейший знаток, так что все петербургские
врачи против него ни к черту не годятся, пришил ему эту икру, и не его
собственную, которая второпях была затеряна, а икру мертвого солдата.
Вскоре я прочел во «
Враче» статью д-ра Рубеля, который, тщательно разобрав свои
собственные опыты, опыты Петреску, его учеников и сторонников, неопровержимо доказал, что «способ Петреску причиняет во многих случаях явный, иногда даже угрожающий жизни вред, и можно только посоветовать возможно скорее предать его полному забвению».
Врачи, насколько помню, дали приблизительно такое заключение: a) смерть произошла от малокровия, которое последовало за значительной потерей крови; потеря крови объясняется присутствием на правой стороне груди зияющей раны; b) рану головы следует отнести к тяжким повреждениям, а рану груди к безусловно смертельным; последнюю следует признать за непосредственную причину смерти; c) рана головы нанесена тупым орудием, а рана груди — режущим, и притом, вероятно, обоюдоострым; d) все вышеописанные повреждения не могли быть нанесены
собственною рукою умершей и e) покушения на оскорбление женской чести, вероятно, не было.
Да, такие минуты смягчают воспоминание о пройденном пути и до некоторой степени примиряют с ним; иначе нельзя, а не было бы первого, не было бы и второго. Но все-таки те-то, первые, — что им до чужого благополучия, купленного ценою их
собственных мук? А сколько таких мук, сколько загубленных жизней лежит на пути каждого
врача! «Наши успехи идут через горы трупов», — с грустью сознается Бильрот в одном частном письме.
И там бедняк узнает, что не всегда можно мыслить последовательно, что
врача за отсутствие бескорыстия можно упрятать в тюрьму, а все остальные люди пользуются правом невозбранно распоряжаться своим кошельком и трудом; за отказ в помощи умирающему с голоду человеку им предоставляется право ведаться только с
собственною совестью, и если совесть эта достаточно тверда, то они могут гордо нести свои головы и пользоваться всеобщим почетом.
О да, пора, пора! Но пора уже и обществу перестать ждать, когда
врачи, наконец, выйдут из своего бездействия, и принять
собственные меры к ограждению своих членов от ревнителей науки, забывших о различии между людьми и морскими свинками.
— И хорошо еще, если он глубоко, искренно верил тому, что гибель тех, кого губил он, нужна, а если же к тому он искренно не верил в то, что делал… Нет, нет! не дай мне видеть тебя за ним, — вскричал он, вскочив и делая шаг назад. — Нет, я отрекусь от тебя, и если Бог покинет меня силою терпенья, то… я ведь еще про всякий случай
врач и своею
собственною рукой выпишу pro me acidum borussicum. [для себя прусскую кислоту (лат.).]
Между тем я во все это время с напряженным вниманием рассматривал из-под своих ресниц
собственные ноги
врача и нашел, что они у него чрезвычайно пропорциональны.
По поводу немецкого издания «Записок» немецкий
врач Л. Кюльц обращался ко мне в выпущенной им брошюре так: «Скверная та птица, которая гадит в
собственное гнездо!»
Для вещей четырех младших
врачей и смотрителя с его помощником полагается отдельная казенная повозка; главному же
врачу выдаются деньги на приобретение
собственной повозки и двух упряжных лошадей.
— Видел на днях сам,
собственными глазами: в маленьком, тесном зальце, как сельди в бочке, толкутся офицеры,
врачи; истомленные сестры спят на своих чемоданах. А в большой, великолепный зал нового вокзала никого не пускают, потому что генерал-квартирмейстер Флуг совершает там свой послеобеденный моцион! Изволите видеть, наместнику понравился новый вокзал, и он поселил в нем свой штаб, и все приезжие жмутся в маленьком, грязном и вонючем старом вокзале!
Начальник дивизии ответил, что удивляется его письму: по закону, подобного рода вопросы дивизионный
врач решает
собственною властью, и ему лучше знать, нужны ли в госпитале сестры.
Был болен Петя, ангина, и насилу раздобыли
врача. Наш Казимир Вячеславович на войне, а другие все заняты по лазаретам, утомлены, не разыщешь. Что же: мне и этому радоваться и в этом находить высочайший смысл, что больной ребенок остается без помощи? Нет, как я имел, так и буду иметь на этот счет свое
собственное мнение.