Неточные совпадения
В выражении
Христа должно быть и выражение жалости, потому что в нем есть выражение любви, неземного спокойствия, готовности к
смерти и сознания тщеты слов.
— Врешь, чертов Иуда! — закричал, вышед из себя, Тарас. — Врешь, собака! Ты и
Христа распял, проклятый Богом человек! Я тебя убью, сатана! Утекай отсюда, не то — тут же тебе и
смерть! — И, сказавши это, Тарас выхватил свою саблю.
— Люди Иисуса
Христа, царя и бога нашего, миродавца, миролюбца, приявшего
смерть за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша, и погребенна, и воскресшего…
— Тогда Саваоф, в скорби и отчаянии, восстал против Духа и, обратив взор свой на тину материи, направил в нее злую похоть свою, отчего и родился сын в образе змея. Это есть — Ум, он же — Ложь и
Христос, от него — все зло мира и
смерть. Так учили они…
Вот на пути моем кровавом
Мой вождь под знаменем креста,
Грехов могущий разрешитель,
Духовной скорби врач, служитель
За нас распятого
Христа,
Его святую кровь и тело
Принесший мне, да укреплюсь,
Да приступлю ко
смерти смело
И жизни вечной приобщусь!
—
Христос с ним — что вы, матушка, испужали до
смерти! — говорила Мавра, тыча рукой в воздух.
Кто написал гениальную хулу на
Христа «об Иисусе Сладчайшем и о горьких плодах мира», кто почувствовал темное начало в
Христе, источник
смерти и небытия, истребление жизни, и противопоставил «демонической» христианской религии светлую религию рождения, божественное язычество, утверждение жизни и бытия?
Каждая строка Розанова свидетельствует о том, что в нем не произошло никакого переворота, что он остался таким же язычником, беззащитным против
смерти, как и всегда был, столь же полярно противоположным всему
Христову.
Тема случилась странная: Григорий поутру, забирая в лавке у купца Лукьянова товар, услышал от него об одном русском солдате, что тот, где-то далеко на границе, у азиятов, попав к ним в плен и будучи принуждаем ими под страхом мучительной и немедленной
смерти отказаться от христианства и перейти в ислам, не согласился изменить своей веры и принял муки, дал содрать с себя кожу и умер, славя и хваля
Христа, — о каковом подвиге и было напечатано как раз в полученной в тот день газете.
— То-то и есть, что в уме… и в подлом уме, в таком же, как и вы, как и все эти… р-рожи! — обернулся он вдруг на публику. — Убили отца, а притворяются, что испугались, — проскрежетал он с яростным презрением. — Друг пред другом кривляются. Лгуны! Все желают
смерти отца. Один гад съедает другую гадину… Не будь отцеубийства — все бы они рассердились и разошлись злые… Зрелищ! «Хлеба и зрелищ!» Впрочем, ведь и я хорош! Есть у вас вода или нет, дайте напиться,
Христа ради! — схватил он вдруг себя за голову.
Розанов был врагом не церкви, а самого
Христа, который заворожил мир красотой
смерти.
Победу
Христа над
смертью они понимали не в смысле воскресения мертвых, а в смысле достигнутого эмпирического бессмертия, в том смысле, что
смерти нет для уверовавших во
Христа.
Если люди умирали, то потому только, что не верили в победу
Христа над
смертью.
Уходя в прошлое, они забывали обо мне. Голоса и речи их звучат негромко и так ладно, что иногда кажется, точно они песню поют, невеселую песню о болезнях, пожарах, избиении людей, о нечаянных
смертях и ловких мошенничествах, о юродивых
Христа ради, о сердитых господах.
Наибольший интерес представляла мистическая секта бессмертников, которые утверждали, что верующий во
Христа никогда не умрет и что люди умирают только потому, что верят в
смерть и не верят в победу
Христа над
смертью.
Христианство есть эпоха отрицания греховного мира,
смерти его с Христом-Искупителем, есть антитезис, и этим определяется кажущаяся односторонность и неполнота христианской истины.
Религия
Христа зовет нас к борьбе за жизнь, к мировой победе над
смертью, к завоеванию воскресения историей и творчеством.
Что
Христос воскрес, что Правда победила в мире зло, вырвала корень зла —
смерть, это не дано как факт принудительный и доказательный.
Мир принял
Христа, так как
смерть царствовала в мире, так как плоть мира была больна и не излечивалась языческими средствами.
Что
Христос умер на кресте
смертью раба, что Правда была распята, — это факт, который все знают, который принуждает и насилует, его признание не требует ни веры, ни любви; этот страшный факт дан всему миру, познан миром.
Не искать
смерти повелевал
Христос, а с Ним в соединении побеждать
смерть, идти к воскресению.
Воскресение
Христа есть единственный абсолютно разумный факт мировой жизни; в победе жизни над
смертью, правды над злом есть Разум, Смысл.
Наконец, откуда-то издали раздались голоса священника и дьякона: «
Христос воскресе!» Хор певчих сейчас же подхватил: «Из мертвых смертию,
смерть поправ!»; а затем пошли радостные кантаты: «святися, святися!» «приидите пиво пием» — Павел стоял почти в восторге: так радостен, так счастлив он давно уже не бывал.
— А слыхала, как
Христос про зерно сказал? Не умрешь — не воскреснешь в новом колосе. До
смерти мне далеко. Я — хитрый!
«И вели с ним, с
Христом, значит, — начал Чуев, — на
смерть и двух злодеев. И, когда пришли на место, называемое лобное, там распяли его и злодеев, одного по правую, а другого по левую сторону.
— Здравствуйте, сударыня Мавра Кузьмовна! — отвечал он тихим, но твердым голосом, — много мы, видно, с вами пожили; пора и на покой, в лоно предвечного
Христа спаса нашего, иже первый подъял
смерть за человеки.
"
Христос воскрес!" — думал я. — Он воскрес для всех; большие и малые, иудеи и еллины, пришедшие рано и пришедшие поздно, мудрые и юродивые, богатые и нищие — все мы равны пред его воскресением, пред всеми нами стоит трапеза, которую приготовила победа над
смертью.
Таинство вечного претворения бессильного вещества в расторгающую узы
смерти силу было перед ним навек занавешено. Ходячий труп! Нелепое совмещение неверия в живого бога и
Христа его с верою в колдовство!
Христос отвечал на действительность тем, что плакал, улыбался, печалился, гневался, даже тосковал; он не с улыбкой шел навстречу страданиям и не презирал
смерти, а молился в саду Гефсиманском, чтобы его миновала чаша сия.
Мне чуется, что Прокоп говорит: уж как ты ни отпрашивайся, а от
смерти не отвертишься! так умирай же, ради
Христа, поскорее, не задерживай меня понапрасну!
Стенная живопись, с подписями внизу на славянском языке, представляла, для Бегушева по крайней мере, довольно непонятные изображения: он только и узнал между ними длинную и совершенно белую фигуру воскресающего Лазаря [Воскресающий Лазарь — персонаж евангельской легенды, в которой рассказывается о
смерти Лазаря и о воскрешении его
Христом.].
Когда-то, вероятно очень давно, отец Галактионовны служил управителем на одном из заводов Кайгородова, затем он умер, и Галактионовна осталась
христовой невестой отчасти по своему безобразию, отчасти по бесчисленным физическим немощам, которые ее одолевали; дом Фатевны принадлежал Галактионовне, последняя продала его Фатевне с условием жить ей, Галактионовне, в своем флигельке по
смерть.
— Отец Егор, развяжи ты мне руки, ради
Христа! — взмолился мужик. — Ведь страда наступает, до
смерти сына надо женить; ведь время-то теперь какое… а?
— Молчи! Слушай опытного внимательно, старшего тебя с уважением! Знаю я — ты всё о богородице бормочешь! Но потому и принял
Христос крестную
смерть, что женщиной был рождён, а не свято и чисто с небес сошёл, да и во дни жизни своей мирволил им, паскудам этим, бабёнкам! Ему бы самарянку-то в колодезь кинуть, а не разговаривать с ней, а распутницу эту камнем в лоб, — вот, глядишь, и спасён мир!
— Стой, ребята! Стой!.. Гришка! Вот те
Христос, отдерут, не на живот, а на
смерть отдерут… Слушай! Ну… хошь аль не хошь?
Пресвятая Богородица,
Где спала, почивала?
В городе Ерусалиме,
За божьим престолом,
Где Исус
ХристосНесет сосуды:
Кровь и руда льется
И снется (?) и вьется.
Кто эту молитву знает,
Трижды в день читает, —
Спасен бывает. —
Первое дерево кипарисово,
Второе дерево истина,
Третье дерево вишнево. —
От воды и от потопу,
От огня — от пламя,
От лихова человека,
От напрасной
смерти.
Скача через бел-горюч камень Латырь — тот самый, на котором преобразился Иисус
Христос, новгородский революционер сломил себе голову — убился до
смерти.
— Чую,
смерть моя… прости,
Христа ради… — сказал Никита плачущим голосом, всё продолжая, точно обмахивая мух, махать перед лицом руками.
На Пасхе усопших не поминают. Таков народный обычай, так и церковный устав положил… В великий праздник Воскресенья нет речи о
смерти, нет помина о тлении. «
Смерти празднуем умерщвление!..» — поют и в церквах и в раскольничьих моленных, а на обительских трапезах и по домам благочестивых людей читаются восторженные слова Златоуста и гремят победные клики апостола Павла: «Где ти, смерте жало? где ти, аде победа?..» Нет
смерти, нет и мертвых — все живы в воскресшем
Христе.
— Господу изволившу, обыде мя болезнь смертная… Но не хотяй
смерти грешнику, да обратится душа к покаянию, он, сый человеколюбец, воздвиг мя от одра болезненного. Исповедуя неизреченное его милосердие, славлю смотрение Создателя, пою и величаю Творца жизнодавца, дондеже есмь. Вас же молю, отцы, братие и сестры о
Христе Исусе, помяните мя, убогую старицу, во святых молитвах своих, да простит ми согрешения моя вольная и невольная и да устроит сам Спас душевное мое спасение…
Христос бо воскресе, а
смерть умертвися,
Сущие во гробех живот восприяша!
Воспоем же, други, песнь радостну ныне —
Христос бо воскресе от смертные сени,
Живот дарова в сем мире человеку!
Ныне все ликуем,
Духом торжествуем,
Простил бо Господь грехи наши. Аминь.
Тихо певицы поют: «
Христос воскресе из мертвых, смертию на
смерть наступи…» Тут только вспомнил Алексей, что следует перекреститься…
Не раз останавливалась она на коротком пути до часовни и радостно сиявшими очами оглядывала окрестность… Сладко было Манефе глядеть на пробудившуюся от зимнего сна природу, набожно возводила она взоры в глубокое синее небо… Свой праздник праздновала она, свое избавленье от стоявшей у изголовья
смерти… Истово творя крестное знаменье, тихо шептала она, глядя на вешнее небо: «Иже ада пленив и человека воскресив воскресением своим,
Христе, сподоби мя чистым сердцем тебе пети и славити».
По учению
Христа, как виноградари, живя в саду, не ими обработанном, должны понимать и чувствовать, что они в неоплатном долгу перед хозяином, так точно и люди должны понимать и чувствовать, что со дня рождения и до
смерти они всегда в неоплатном долгу перед кем-то, перед жившими до них, теперь живущими и имеющими жить, и перед тем, что было, есть и будет началом всего.
Обманутые все эти люди, — даже
Христос напрасно страдал, отдавая свой дух воображаемому отцу, и напрасно думал, что проявляет его своею жизнью. Трагедия Голгофы вся была только ошибка: правда была на стороне тех, которые тогда смеялись над ним и желали его
смерти, и теперь на стороне тех, которые совершенно равнодушны к тому соответствию с человеческой природой, которое представляет эта выдуманная будто бы история. Кого почитать, кому верить, если вдохновение высших существ только хитро придуманные басни?
— Иисусе
Христе! Иду на
смерть за проповедь твоего слова, буду терпеть покорно.
Заповедь о любви показывает два пути: путь истины, путь
Христов, добра — путь жизни, и другой путь: путь обмана, путь лицемерия — путь
смерти. И пусть страшно отречься от всякой защиты себя насилием, но мы знаем, что в этом отречении дорога спасения.
Учение
Христа о том, что жизнь нельзя обеспечить, а надо всегда, всякую минуту быть готовым умереть, дает больше блага, чем учение мира о том, что надо обеспечить свою жизнь, — дает больше блага уже по одному тому, что неизбежность
смерти и необеспеченность жизни остаются те же при учении мира и при учении
Христа, но самая жизнь, по учению
Христа, не поглощается уже вся без остатка праздным занятием мнимого обеспечения своей жизни, а становится свободна и может быть отдана одной свойственной ей цели: совершенствованию своей души и увеличению любви к людям.
— Господа! — продолжал Устинов, — здесь, за дверью, как жизни или
смерти, ожидает вашего решения несчастная старуха-мать этого Шишкина. Ведь вся ее радость, единственная надежда, единственный кусок хлеба на старости лет… Пощадите же
Христа ради!