Неточные совпадения
— От худобы до
смерти еще далеко, — произнес, как-то странно
усмехаясь, Неведомов.
Когда дело о
смерти Исая заглохло, он сказал, брезгливо и печально
усмехаясь...
Как ни бесстрашен бывает человек, он никогда не равнодушен к мысли, что его ожидает близкая
смерть, не славная
смерть среди стука мечей или грома орудий, но темная и постыдная, от рук презренного палача. Видно, Серебряный, проезжая мимо места казней, не умел подавить внутреннего волнения, и оно невольно отразилось на впечатлительном лице его; вожатые посмотрели на князя и
усмехнулись.
Этот большой, медно-рыжий человек, конечно,
усмехался, он
усмехался всегда, о чём бы ни говорилось; он даже о болезнях и
смертях рассказывал с той же усмешечкой, с которой говорил о неудачной игре в преферанс; Артамонов старший смотрел на него, как на иноземца, который улыбается от конфуза, оттого, что не способен понять чужих ему людей; Артамонов не любил его, не верил ему и лечился у городского врача, молчаливого немца Крона.
Татьяна (
усмехаясь). Не надо никаких ужимок! Вам не жалко брата… Вам никого не жалко… вот, как мне, например.
Смерть, то есть неожиданность
смерти, на всех скверно действует… но, уверяю вас, вам ни одной минуты не было жалко брата настоящей, человеческой жалостью… нет ее у вас!
— Это я ви-идал! — скептически
усмехнулся Григорий. — Мне вчера Назаров полицейский и после
смерти своей чуть-чуть плюху не влепил. Несу я его в мертвецкую, а он ка-ак размахнётся левой рукой… я едва увернулся… вот как! — Он приврал немного, но это вышло само собой, помимо его желания.
— Еще бы не вылечить! —
усмехнувшись, ответил Дементий. — Ведь матери, Родионушка, не наш брат — голь да перетыка… У них — деньгам заговенья нет. А богатых и
смерть не сразу берет… Рубль не Бог, а тоже милует.
— Какая дикая фантазия! —
усмехнулся я, заглядывая в глаза, полные священного ужаса перед страшной, но эффектной
смертью. — А в обыкновенном платье вы не хотите умирать?
Семьи у меня нет, жениться было некогда между плаваниями, я один, как перст… ну и, видно, до
смерти придется брать высоты да сторожить маяки! —
усмехнулся старый штурман.
— Защищаться нельзя, — горько
усмехнулся князь Василий, — а бегство хуже, позорнее
смерти…