Неточные совпадения
Словно музыку,
Последыш
стоны слушает...
Но думалось с великим усилием, мысли мешали
слушать эту напряженную тишину, в которой хитро сгущен и спрятан весь рев и вой ужасного дня, все его слова, крики,
стоны, — тишину, в которой скрыта злая готовность повторить все ужасы, чтоб напугать человека до безумия.
— Бабушка презирает меня, любит из жалости! Нельзя жить, я умру! — шептала она Райскому. Тот бросался к Татьяне Марковне, передавая ей новые муки Веры. К ужасу его, бабушка, как потерянная,
слушала эти тихие
стоны Веры, не находя в себе сил утешить ее, бледнела и шла молиться.
Скоро мне наскучило и ухо привыкло, так что я хоть и продолжал
слушать, но механически, а иногда и совсем забывая, что
слушаю, как вдруг произошло что-то чрезвычайное, точно как бы кто-то соскочил со стула обеими ногами или вдруг вскочил с места и затопал; затем раздался
стон и вдруг крик, даже и не крик, а визг, животный, озлобленный и которому уже все равно, услышат чужие или нет.
Слушая пока мои жалобы и
стоны, вы, пожалуй, спросите, зачем я уехал?
Странное чувство охватило Нехлюдова, когда он остался один в маленькой камере,
слушая тихое дыхание, прерываемое изредка
стонами Веры Ефремовны, и гул уголовных, не переставая раздававшийся за двумя дверями.
Полуянов значительно оживил свадебное торжество. Он отлично пел, еще лучше плясал и вообще был везде душой компании. Скучавшие девушки сразу ожили, и веселье полилось широкою рекой, так что
стоном стон стоял. На улице собиралась целая толпа любопытных, желавшая хоть издали
послушать, как тешится Илья Фирсыч. С женихом он сейчас же перешел на «ты» и несколько раз принимался целовать его без всякой видимой причины.
И ушла в комнату матери, а я — снова в кухню,
слушать, как они, рядом, охают,
стонут и ворчат, точно передвигая с места на место непосильные тяжести.
— Мать, опомнись, что ты говоришь? —
застонал Мухин, хватаясь за голову. — Неужели тебя радует, что несчастная женщина умерла?.. Постыдись хоть той девочки, которая нас
слушает!.. Мне так тяжело было идти к тебе, а ты опять за старое… Мать, бог нас рассудит!
Но вряд ли все эти
стоны и рыдания ее не были устроены нарочно, только для одного барина; потому что, когда Павел нагнал ее и сказал ей: «Ты скажи же мне, как егерь-то придет!» — «
Слушаю, батюшка,
слушаю», — отвечала она ему совершенно покойно.
Хотя бы теперь по губернскому правлению
послушать: только одни университетские и превозносят его, а что прочие служащие
стоном от него
стонут.
«Верно, я в кровь разбился, как упал», — подумал он и, всё более и более начиная поддаваться страху, что солдаты, которые продолжали мелькать мимо, раздавят его, он собрал все силы и хотел закричать: «возьмите меня», но вместо этого
застонал так ужасно, что ему страшно стало,
слушая себя.
Она жадно прислушивалась к
стонам его сердца и отвечала на них неприметными вздохами и никем не видимыми слезами. Она, даже и на притворные и приторные излияния тоски племянника, находила утешительные слова в таком же тоне и духе; но Александр и
слушать не хотел.
Но, сообразив, что лучше теперь оставить ее одну, несмотря на всё ее исступление, чем потом оставить без помощи, он, не
слушая ее
стонов, ни гневливых восклицаний и надеясь на свои ноги, пустился сломя голову с лестницы.
—
Слушай его, и что в нем
простонет, про то говори, а с сорной земли сигающих на тебя блох отрясай!
Позвали ужинать. Толстая и седая старуха — по прозвищу Живая Вода — подробно и со вкусом рассказывала о ранах Савки и
стонах его; мужики, внимательно
слушая её льстивую речь, ухмылялись.
Стон ударов по железу набрасывался со всех концов зрелища; грохот паровых молотов, цикады маленьких молотков, пронзительный визг пил, обморочное дребезжание подвод — все это, если
слушать, не разделяя звуков, составляло один крик.
— Просто спятили с ума на старости лет, — говорила откровенная Феня. — Нашли чего делить… Жили-жили, дружили-дружили, а тут вдруг тесно показалось. И мой-то тятенька тоже хорош: все
стонал да жаловался на свое староство, а тут поди ты как поднялся. С ними и сама с ума сойдешь, Нюша, только
послушай.
— Эге, это я знаю! Хорошо знаю, как дерево говорит… Дерево, хлопче, тоже боится… Вот осина, проклятое дерево, все что-то лопочет, — и ветру нет, а она трясется. Сосна на бору в ясный день играет-звенит, а чуть подымется ветер, она загудит и
застонет. Это еще ничего… А ты вот
слушай теперь. Я хоть глазами плохо вижу, а ухом слышу: дуб зашумел, дуба уже трогает на поляне… Это к буре.
Евсей, снимая сапоги с ног сыщика, с удовольствием
слушал его
стоны, видел слёзы и кровь.
Евсей,
слушая эти речи, ждал, когда будут говорить о русском народе и объяснят: почему все люди неприятны и жестоки, любят мучить друг друга, живут такой беспокойной, неуютной жизнью, и отчего такая нищета, страх везде и всюду злые
стоны? Но об этом никто не говорил.
Я иду за своей женой,
слушаю, что она говорит мне, и ничего не понимаю от волнения. По ступеням лестницы прыгают светлые пятна от ее свечи, дрожат наши длинные тени, ноги мои путаются в полах халата, я задыхаюсь, и мне кажется, что за мной что-то гонится и хочет схватить меня за спину. «Сейчас умру здесь, на этой лестнице, — думаю я. — Сейчас…» Но вот миновали лестницу, темный коридор с итальянским окном и входим в комнату Лизы. Она сидит на постели в одной сорочке, свесив босые ноги, и
стонет.
Вам скверно
слушать мои подленькие
стоны?
Елена(не
слушая его). Может быть… может быть и так… Но что там делается? Что она — уснула? Так тихо… что-то шепчут… Старики тоже… ушли, забились в свой угол… Как это странно всё! Вдруг —
стоны, шум, крики, суета… и вдруг — тишина, неподвижность…
Степанида. А кто знает? Не
стонет, перестала… Зеленая вся… глаза огромные… Недвижима лежит… (Укоризненным шепотом.) Я говорила им… скольки разов говорила — выдайте ее замуж! Эй, выдайте! Не
послушали… ну и — вот оно! Да разве здорово девице до этакой поры без мужа?.. Опять же: в бога не веровала… ни тебе помолится, ни тебе перекрестится… Ну, вот!
Все предстоящие плакали,
слушая ее жалобные
стоны и приговорки.
Все тихо; ночь; луной украшен
Лазурный юга небосклон,
Старик Земфирой пробужден:
«О мой отец, Алеко страшен:
Послушай, сквозь тяжелый сон
И
стонет, и рыдает он».
Я ушел от них, постоял у двери на улице,
послушал, как Коновалов ораторствовал заплетающимся языком, и, когда он снова начал петь, отправился в пекарню, и вслед мне долго
стонала и плакала в ночной тишине неуклюжая пьяная песня.
Послушались ребята, легли. Выбрали мы место на высоком берегу, близ утесу. Снизу-то, от моря, нас и не видно: деревья кроют. Один Буран не ложится: все в западную сторону глядит. Легли мы, солнце-то еще только-только склоняться стало, до ночи далеко. Перекрестился я,
послушал, как земля
стонет, как тайгу ветер качает, да и заснул.
—
Послушайте, это жестоко. Я бы не звала вас. Если бы мне не нужно было. Я больна. Я не знаю, что со мною, — заговорила она страдающим голосом. — Ох, ох! —
застонала она, падая на койку. И странное дело, она точно чувствовала, что она изнемогает, вся изнемогает, что всё болит у нее и что ее трясет дрожь, лихорадка.
Гирей, изменою дыша,
Моих не
слушает укоров,
Ему докучен сердца
стон...
— Верно! — соглашается Гнедой. — Это я зря, не надо ругаться. Ребята! — дёргаясь всем телом, кричит он. Вокруг него летает лохмотье кафтана, и кажется, что вспыхнул он тёмным огнём. — Ребятушки, я вам расскажу по порядку,
слушай! Первое — работал. Господь небесный, али я не работал? Бывало, пашу — кости скрипят, земля
стонет — работал — все знают, все видели! Голодно, братцы! Обидно — все командуют! Зиму жить — холодно и нету дров избу вытопить, а кругом — леса без края! Ребятёнки мрут, баба плачет…
Солдат Постников, из дворовых господских людей, был человек очень нервный и очень чувствительный. Он долго
слушал отдаленные крики и
стоны утопающего и приходил от них в оцепенение. В ужасе он оглядывался туда и сюда на все видимое ему пространство набережной и ни здесь, ни на Неве, как назло, не усматривал ни одной живой души.
«Эхе! Какому дьяволу нужно, чтобы люди горе горевали? Кто это любит
слушать, как
стонет, разрываясь от горя, человеческое сердце? Вот и думай тут!..
Лес зазвенел,
застонал, затрещал.
Заяц
послушал — и вон побежал...
Он стоял и
слушал, как переливались эти звуки, как окрылялись они парящею в небеса силой, словно грозно молящие
стоны и вопли целого народа, и как потом стали стихать, стихать понемногу, переходя в более мягкие, нежные тоны — и вдруг, вместе с этим переходом, раздался страстно-певучий, густой и полный контральто Цезарины...
Бодростин кряхтел от этого скотского падежа и с неудовольствием
слушал рассказ, что мужики колдуют, и сам говорил, что, когда он возвращался прошедшею ночью с фабрики, его страшно перепугали бабы, которые, несмотря на теперешние холода, были обнажены и, распустив волосы, со
стоном и криком опахивали деревню.
Ведь не
послушай я тебя даже и тогда на разведке и привези, несмотря на все твои мольбы и
стоны, в полевой лазарет, не пришлось бы тебе оставаться без помощи одной в пустом сарае целую долгую ночь, способствующую ухудшению раны…
Она топала ногами, махала руками и кричала так, точно ее режут. Потом, видя, что никто не
слушает её
стонов и не думает везти ее домой, Тася с быстротой молнии бросилась к двери и, широко распахнув ее, готовилась убежать отсюда без оглядки, как вдруг громкий крик испуга вырвался из её груди. Три большие лохматые зверя с грозным рычанием бросились к девочке. Это были три огромные собаки, которыми господин Злыбин, так звали хозяина-фокусника, потешал публику.
Но ничего страшного не было теперь в этих полуразрушенных бойницах, откуда давно-давно высовывались медные тела огнедышащих орудий. Глядя на них, я
слушала рассказ отца о печальных временах, когда Грузия
стонала под игом турок и персов… Что-то билось и клокотало в моей груди… Мне хотелось подвигов — таких подвигов, от которых ахнули бы самые смелые джигиты Закавказья…
Вдали показались красные огни. Мне навстречу шел поезд. Уснувшая степь
слушала его шум. Мои мысли были так горьки, что мне казалось, что я мыслил вслух, что
стон телеграфа и шум поезда передают мои мысли.
И они
стонали и
слушали, и в открытую дверь осторожно заглядывала черная бесформенная тень, поднявшаяся над миром, и сумасшедший старик кричал, простирая руки...
Не противясь такому решению, Сафроныч решил там и остаться, куда он за грехи свои был доставлен, и он терпел все, как его мучили холодом и голодом и напускали на него тоску от плача и
стонов дочки; но потом услыхал вдруг отрадное церковное пение и особенно многолетие, которое он любил, — и когда дьякон Савва помянул его имя, он вдруг ощутил в себе другие мысли и решился еще раз сойти хоть на малое время на землю, чтобы Савву
послушать и с семьею проститься.
Мне приятно
слушать среди летней природы, когда теплый воздух так и обдает вас своим дыханьем, когда вся разгоришься и чувствуешь биение жизни в каждой жилке, — особенно приятно
слушать что-нибудь глубокомрачное, какие-нибудь
стоны страдающей души.
Не отпирая ее, он приложил к ней ухо и
слушал. Из глубины тюрьмы доносилось лишь изредка подвывание волка. Человеческого
стона или голоса не было слышно.
И подходя к нему и
слушая те тихие
стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и, чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
— Покажите мне… Ооооо! о! ооооо! — слышался его прерываемый рыданиями, испуганный и покорившийся страданию
стон.
Слушая эти
стоны, князь Андрей хотел плакать. Оттого ли, что он без славы умирал, оттого ли, что жалко ему было расставаться с жизнью, от этих ли невозвратимых детских воспоминаний, оттого ли, что он страдал, что другие страдали и так жалостно перед ним
стонал этот человек, но ему хотелось плакать детскими, добрыми, почти радостными слезами.