—
Слушаюсь старших, — ответил Безбедов, и по пузырю лица его пробежали морщинки, сделав на несколько секунд толстое, надутое лицо старчески дряблым. Нелепый случай этот, укрепив антипатию Самгина к Безбедову, не поколебал убеждения, что Валентин боится тетки, и еще более усилил интерес, — чем, кроме страсти к накоплению денег, живет она? Эту страсть она не прикрывала ничем.
Неточные совпадения
За водкой посылают его
старшие, а
старших надо
слушаться: тут уж резон прямой.
— Да как же хозяина не
слушаться! А тут, кто тут
старший?
— А на что тебе
старший! Ну, я вам всем
старший. Надя! приказываю тебе, чтоб ты нынче пришла мне пятки почесать. — Я тебе
старший, ты, смотри,
слушайся, — приходи.
— Сначала забудьте все то, чему вас учили в кадетском корпусе. Теперь вы не мальчики, и каждый из вас в случае надобности может быть мгновенно призван в состав действующей армии и, следовательно, отправлен на поле сражения. Значит, каждого указания и приказания
старших слушаться и подчиняться ему беспрекословно.
— Не я, а
старший приказчик, — объяснил он мне строго, — я только помогаю ему. Он говорит — услужи! Я должен
слушаться, а то он мне пакость устроит. Хозяин! Он сам вчерашний приказчик, он все понимает. А ты молчи!
— Ах ты, дурачина, дурачина! — перервал старик, — да разве без
старших жить можно? Мы покорны судьям да господам; они — губернатору, губернатор — царю, так испокон веку ведется. Глупая голова! как некого будет
слушаться, так и дело-то делать никто не станет.
— Как же вам, стало быть, если и палку поставят
старшим, вы и палку будете
слушаться?
Желание быть всамдельным революционером диктовало Ничипоренке суровую мысль, что он должен
послушаться Бенни и ехать далее; но, с другой стороны, вспомнив, что ведь собственно ни он и никто из русских революционеров еще никакого своего революционного начальства не имеет, он находил, что ему некому и повиноваться: Герцен далеко, а здесь, в России, все равны и
старшего никого нет.
— Это все равно:
старшего надо
слушаться.
У одного индейца был слон. Хозяин дурно кормил его и заставлял много работать. Один раз слон рассердился и наступил ногою на своего хозяина. Индеец умер. Тогда жена индейца заплакала, принесла своих детей к слону и бросила их слону под ноги. Она сказала: «Слон! ты убил отца, убей и их». Слон посмотрел на детей, взял хоботом
старшего, потихоньку поднял и посадил его себе на шею. И слон стал
слушаться этого мальчика и работать для него.
— Он, матушка, все и затевал. И Марко Данилыч тоже, и голова Михайло Васильич, — отвечал Самоквасов. — А мы, что же? Молокососы перед ними… а другое слово сказать, не отставать же нам от
старших. Нельзя! Непочтительно будет.
Старших почитать велено, во всем
слушаться… Ну, мы и
слушались.
У старика Ивана было два сына: Шат Иваныч и Дон Иваныч. Шат Иваныч был
старший брат; он был сильнее и больше, а Дон Иваныч был меньший и был меньше и слабее. Отец показал каждому дорогу и велел им
слушаться. Шат Иваныч не
послушался отца и не пошел по показанной дороге, сбился с пути и пропал. А Дон Иваныч слушал отца и шел туда, куда отец приказывал. Зато он прошел всю Россию и стал славен.
— Фу, пусто вам будь! — воскликнул майор, — вы, канальи, этак просто задавите! — И он, выскочив из кибитки, скомандовал к кабаку, купил ведро водки, распил ее со старыми товарищами и наказал им служить верой и правдой и
слушаться начальства, дал
старшему из своего скудного кошелька десять рублей и сел в повозку; но, садясь, он почувствовал в ногах у себя что-то теплое и мягкое, живое и слегка визжащее.
Дьякон был вдов и жил в маленьком, трехоконном домике. Хозяйством у него заведовала его
старшая сестра, девушка, года три тому назад лишившаяся ног и потому не сходившая с постели; он ее боялся,
слушался и ничего не делал без ее советов. О. Анастасий зашел к нему. Увидев у него стол, уже покрытый куличами и красными яйцами, он почему-то, вероятно, вспомнив про свой дом, заплакал и, чтобы обратить эти слезы в шутку, тотчас же сипло засмеялся.
Старшие казаки предлагали ему взять с собою отряд хотя бы в двадцать человек, но Ермак Тимофеевич не
послушался этого совета, во-первых, потому, что не хотел ослаблять и без того малую военную силу русских, а во-вторых, потому, что считал весь край успокоенным и дорогу до перевала через Каменный пояс вполне безопасной.
Вечером она собрала всю прислугу и объявила, что я остаюсь
старшим и что все должны меня
слушаться.