Неточные совпадения
— Мы люди привышные! — говорили одни, — мы претерпеть мо́гим. Ежели нас теперича всех
в кучу
сложить и с четырех концов запалить — мы и тогда противного слова не молвим!
Ежели древним еллинам и римлянам дозволено было
слагать хвалу своим безбожным начальникам и предавать потомству мерзкие их деяния для назидания, ужели же мы, христиане, от Византии свет получившие, окажемся
в сем случае менее достойными и благодарными?
И еще скажу: летопись сию преемственно
слагали четыре архивариуса: Мишка Тряпичкин, да Мишка Тряпичкин другой, да Митька Смирномордов, да я, смиренный Павлушка, Маслобойников сын. Причем единую имели опаску, дабы не попали наши тетрадки к г. Бартеневу и дабы не напечатал он их
в своем «Архиве». А затем богу слава и разглагольствию моему конец.
Он прочел письмо и остался им доволен, особенно тем, что он вспомнил приложить деньги; не было ни жестокого слова, ни упрека, но не было и снисходительности. Главное же — был золотой мост для возвращения.
Сложив письмо и загладив его большим массивным ножом слоновой кости и уложив
в конверт с деньгами, он с удовольствием, которое всегда возбуждаемо было
в нем обращением со своими хорошо устроенными письменными принадлежностями, позвонил.
Когда Вронский опять навел
в ту сторону бинокль, он заметил, что княжна Варвара особенно красна, неестественно смеется и беспрестанно оглядывается на соседнюю ложу; Анна же,
сложив веер и постукивая им по красному бархату, приглядывается куда-то, но не видит и, очевидно, не хочет видеть того, что происходит
в соседней ложе. На лице Яшвина было то выражение, которое бывало на нем, когда он проигрывал. Он насупившись засовывал всё глубже и глубже
в рот свой левый ус и косился на ту же соседнюю ложу.
Но
в это самое мгновенье оба вдруг услыхали пронзительный свист, который как будто стегнул их по уху, и оба вдруг схватились за ружья, и две молнии блеснули, и два удара раздались
в одно и то же мгновение. Высоко летевший вальдшнеп мгновенно
сложил крылья и упал
в чащу, пригибая тонкие побеги.
Увидав ее, он пошел к ней навстречу,
сложив губы
в привычную ему насмешливую улыбку и прямо глядя на нее большими усталыми глазами.
«Ничего не нужно», сказала она себе и,
сложив бювар, пошла наверх, объявила гувернантке и людям, что она едет нынче
в Москву, и тотчас принялась за укладку вещей.
Она вытянула лицо и, полузакрыв глаза, быстро изменила выражение лица,
сложила руки, и Вронский
в ее красивом лице вдруг увидал то самое выражение лица, с которым поклонился ему Алексей Александрович. Он улыбнулся, а она весело засмеялась тем милым грудным смехом, который был одною из главных ее прелестей.
И каждое не только не нарушало этого, но было необходимо для того, чтобы совершалось то главное, постоянно проявляющееся на земле чудо, состоящее
в том, чтобы возможно было каждому вместе с миллионами разнообразнейших людей, мудрецов и юродивых, детей и стариков — со всеми, с мужиком, с Львовым, с Кити, с нищими и царями, понимать несомненно одно и то же и
слагать ту жизнь души, для которой одной стоит жить и которую одну мы ценим.
Коцебу,
в которой Ролла играл г. Поплёвин, Кору — девица Зяблова, прочие лица были и того менее замечательны; однако же он прочел их всех, добрался даже до цены партера и узнал, что афиша была напечатана
в типографии губернского правления, потом переворотил на другую сторону: узнать, нет ли там чего-нибудь, но, не нашедши ничего, протер глаза, свернул опрятно и положил
в свой ларчик, куда имел обыкновение
складывать все, что ни попадалось.
Не довольствуясь сим, он ходил еще каждый день по улицам своей деревни, заглядывал под мостики, под перекладины и все, что ни попадалось ему: старая подошва, бабья тряпка, железный гвоздь, глиняный черепок, — все тащил к себе и
складывал в ту кучу, которую Чичиков заметил
в углу комнаты.
Мое! — сказал Евгений грозно,
И шайка вся сокрылась вдруг;
Осталася во тьме морозной
Младая дева с ним сам-друг;
Онегин тихо увлекает
Татьяну
в угол и
слагаетЕе на шаткую скамью
И клонит голову свою
К ней на плечо; вдруг Ольга входит,
За нею Ленский; свет блеснул,
Онегин руку замахнул,
И дико он очами бродит,
И незваных гостей бранит;
Татьяна чуть жива лежит.
Молодой гувернер Ивиных, Herr Frost, с позволения бабушки сошел с нами
в палисадник, сел на зеленую скамью, живописно
сложил ноги, поставив между ними палку с бронзовым набалдашником, и с видом человека, очень довольного своими поступками, закурил сигару.
Долго еще находился Гриша
в этом положении религиозного восторга и импровизировал молитвы. То твердил он несколько раз сряду: «Господи помилуй», но каждый раз с новой силой и выражением; то говорил он: «Прости мя, господи, научи мя, что творить… научи мя, что творити, господи!» — с таким выражением, как будто ожидал сейчас же ответа на свои слова; то слышны были одни жалобные рыдания… Он приподнялся на колени,
сложил руки на груди и замолк.
— Я сама, — говорила Наталья Савишна, — признаюсь, задремала на кресле, и чулок вывалился у меня из рук. Только слышу я сквозь сон — часу этак
в первом, — что она как будто разговаривает; я открыла глаза, смотрю: она, моя голубушка, сидит на постели,
сложила вот этак ручки, а слезы
в три ручья так и текут. «Так все кончено?» — только она и сказала и закрыла лицо руками. Я вскочила, стала спрашивать: «Что с вами?»
С молитвой поставив свой посох
в угол и осмотрев постель, он стал раздеваться. Распоясав свой старенький черный кушак, он медленно снял изорванный нанковый зипун, тщательно
сложил его и повесил на спинку стула. Лицо его теперь не выражало, как обыкновенно, торопливости и тупоумия; напротив, он был спокоен, задумчив и даже величав. Движения его были медленны и обдуманны.
В пятой фигуре, когда моя дама перебежала от меня на другую сторону и когда я, выжидая такт, приготовлялся делать соло, Сонечка серьезно
сложила губки и стала смотреть
в сторону.
— Чшш! — произнесла татарка,
сложив с умоляющим видом руки, дрожа всем телом и оборотя
в то же время голову назад, чтобы видеть, не проснулся ли кто-нибудь от такого сильного вскрика, произведенного Андрием.
Сложив обе дощечки, из коих железная была меньше деревянной, он связал их вместе накрепко, крест-накрест, ниткой; потом аккуратно и щеголевато увертел их
в чистую белую бумагу и обвязал так, чтобы помудренее было развязать.
— Ох, нет!.. Бог этого не попустит! — вырвалось, наконец, из стесненной груди у Сони. Она слушала, с мольбой смотря на него и
складывая в немой просьбе руки, точно от него все и зависело.
Сложил бы, да и навалил бы камнем,
в том виде, как он прежде лежал, придавил бы ногой, да и пошел бы прочь.
Вы его
сложили и держали, зажав
в руке, все время.
Наглядел бы я там еще прежде, на этом дворе, какой-нибудь такой камень этак
в пуд или полтора весу, где-нибудь
в углу, у забора, что с построения дома, может, лежит; приподнял бы этот камень — под ним ямка должна быть, — да
в ямку-то эту все бы вещи и деньги и
сложил.
Оба сидели рядом, грустные и убитые, как бы после бури выброшенные на пустой берег одни. Он смотрел на Соню и чувствовал, как много на нем было ее любви, и странно, ему стало вдруг тяжело и больно, что его так любят. Да, это было странное и ужасное ощущение! Идя к Соне, он чувствовал, что
в ней вся его надежда и весь исход; он думал
сложить хоть часть своих мук, и вдруг теперь, когда все сердце ее обратилось к нему, он вдруг почувствовал и сознал, что он стал беспримерно несчастнее, чем был прежде.
Руки крест-накрест
складывают…
в гробу!
Пожалуй, на меня всю суматоху
сложит.
Не
в пору голос мой наделал им тревог!
— Сам он стыдился копить деньги и
складывал их
в сберегательную кассу по моей книжке. А когда мы поссорились…
Явился Дронов, с кульками и пакетами под мышкой,
в руках; стоя спиной к гостям,
складывая покупки
в углубление буфета, он сердито объявил...
Петроград встретил оттепелью, туманом, все на земле было окутано мокрой кисеей, она затрудняла дыхание, гасила мысли, вызывала ощущение бессилия. Дома ждала неприятность: Агафья,
сложив, как всегда, руки на груди, заявила, что уходит работать
в госпиталь сиделкой.
Он вытянул шею к двери
в зал, откуда глухо доносился хриплый голос и кашель. Самгин сообразил, что происходит нечто интересное, да уже и неловко было уйти.
В зале рычал и кашлял Дьякон; сидя у стола, он
сложил руки свои на груди ковшичками, точно умерший, бас его потерял звучность, хрипел, прерывался глухо бухающим кашлем; Дьякон тяжело плутал
в словах, не договаривая, проглатывая, выкрикивая их натужно.
Сложив щепотью тоненькие, острые пальцы, тыкала ими
в лоб, плечи, грудь Клима и тряслась, едва стоя на ногах, быстро стирая ладонью слезы с лица.
— Не беспокойся, — сказал гость Анфимьевне, хотя она не беспокоилась, а, стоя
в дверях,
сложив руки на животе, смотрела на него умильно и ожидая чего-то.
В каждом государстве они сметут
в кошели свои все капиталы, затем
сложат их
в один кошель, далее они соединят во единый мешок концентрированные капиталы всех государств, всех наций и тогда великодушно организуют по всей земле производство и потребление на законе строжайшей и даже святой справедливости, как это предуказывают некие умнейшие немцы, за исключением безумных фантазеров — Карла Маркса и других, иже с ним.
В помещение под вывеской «Магазин мод» входят, осторожно и молча, разнообразно одетые, но одинаково смирные люди, снимают верхнюю одежду,
складывая ее на прилавки, засовывая на пустые полки; затем они, «гуськом» идя друг за другом, спускаются по четырем ступенькам
в большую, узкую и длинную комнату, с двумя окнами
в ее задней стене, с голыми стенами, с печью и плитой
в углу, у входа: очевидно — это была мастерская.
Его молча слушали человек десять, слушали, искоса поглядывая друг на друга, ожидая, кто первый решится возразить, а он непрерывно говорил, подскакивая, дергаясь, умоляюще
складывая ладони, разводя руки, обнимая воздух, черпая его маленькими горстями, и казалось, что черненькие его глазки прячутся
в бороду, перекатываясь до ушей, опускаясь к ноздрям.
— Хорошо — приятно глядеть на вас, — говорила Анфимьевна, туго улыбаясь,
сложив руки на животе. — Нехорошо только, что на разных квартирах живете, и дорого это, да и не закон будто! Переехали бы вы, Клим Иванович,
в Любашину комнату.
В двери встала Фелицата,
сложив руки на груди так, как будто она уже умерла и положена
в гроб.
Он понимал, что обыск не касается его, чувствовал себя спокойно, полусонно. У двери
в прихожую сидел полицейский чиновник, поставив шашку между ног и
сложив на эфесе очень красные кисти рук, дверь закупоривали двое неподвижных понятых.
В комнатах, позванивая шпорами, рылись жандармы, передвигая мебель, снимая рамки со стен; во всем этом для Самгина не было ничего нового.
Лидия села
в кресло, закинув ногу на ногу,
сложив руки на груди, и как-то неловко тотчас же начала рассказывать о поездке по Волге, Кавказу, по морю из Батума
в Крым. Говорила она, как будто торопясь дать отчет о своих впечатлениях или вспоминая прочитанное ею неинтересное описание пароходов, городов, дорог. И лишь изредка вставляла несколько слов, которые Клим принимал как ее слова.
Нестерпимо длинен был путь Варавки от новенького вокзала, выстроенного им, до кладбища. Отпевали
в соборе, служили панихиды пред клубом, техническим училищем, пред домом Самгиных. У ворот дома стояла миловидная, рыжеватая девушка, держа за плечо голоногого,
в сандалиях, человечка лет шести; девушка крестилась, а человечек, нахмуря черные брови, держал руки
в карманах штанишек. Спивак подошла к нему, наклонилась, что-то сказала, мальчик, вздернув плечи, вынул из карманов руки,
сложил их на груди.
Самгин видел, что Маракуеву тоже скучно слушать семинарскую мудрость Дьякона, студент нетерпеливо барабанил пальцами по столу,
сложив губы так, как будто хотел свистнуть. Варвара слушала очень внимательно, глаза ее были сдвинуты
в сторону философа недоверчиво и неприязненно. Она шепнула Климу...
Потом он так же поклонился народу на все четыре стороны, снял передник, тщательно
сложил его и сунул
в руки большой бабе
в красной кофте.
Говорил он так, как будто гордился тем, что ослепнет. Было
в нем что-то грубоватое, солдатское.
Складывая письмо все более маленькими квадратиками, он широко усмехнулся...
Ловцов указал кивком головы
в сторону Фроленкова, — веселый красавец вытянул
в его сторону руку,
сложив пальцы кукишем, но Ловцов только головой тряхнул, продолжая быстро и спокойно...
В соседней комнате оказалась Агафья, и когда он
в халате,
в туфлях вышел туда, — она,
сложив на груди руки, голые по локти, встретила его веселой улыбкой.
Профессоров Самгин слушал с той же скукой, как учителей
в гимназии. Дома,
в одной из чистеньких и удобно обставленных меблированных комнат Фелицаты Паульсен, пышной дамы лет сорока, Самгин записывал свои мысли и впечатления мелким, но четким почерком на листы синеватой почтовой бумаги и
складывал их
в портфель, подарок Нехаевой. Не озаглавив свои заметки, он красиво, рондом, написал на первом их листе...
Посредине комнаты стоял Денисов, глядя
в пол,
сложив руки на животе, медленно вертя большие пальцы; взглянув на гостя, он тряхнул головой.
В зале снова гремел рояль, топали танцоры, дразнила зеленая русалка, мелькая
в объятиях китайца. Рядом с Климом встала монахиня, прислонясь плечом к раме двери,
сложив благочестиво руки на животе. Он заглянул
в жуткие щелочки ее полумаски и сказал очень мрачно...
— Это ты что у меня тут все будоражишь по-своему — а? — грозно спросил он. — Я нарочно
сложил все
в один угол, чтоб под рукой было, а ты разбросала все по разным местам?