Неточные совпадения
— Да, — продолжала она, подойдя к постели. — Не все. Если ты пишешь плохие книги или картины, это ведь не так уж вредно, а
за плохих
детей следует наказывать.
Оно и точно не годится: пойдут
дети, то, се, ну, где ж тут горничной присмотреть
за барыней, как
следует, наблюдать
за ее привычками: ей уж не до того, у ней уж не то на уме.
Однажды, — Вера Павловна была еще тогда маленькая; при взрослой дочери Марья Алексевна не стала бы делать этого, а тогда почему было не сделать?
ребенок ведь не понимает! и точно, сама Верочка не поняла бы, да, спасибо, кухарка растолковала очень вразумительно; да и кухарка не стала бы толковать, потому что
дитяти этого знать не
следует, но так уже случилось, что душа не стерпела после одной из сильных потасовок от Марьи Алексевны
за гульбу с любовником (впрочем, глаз у Матрены был всегда подбитый, не от Марьи Алексевны, а от любовника, — а это и хорошо, потому что кухарка с подбитым глазом дешевле!).
Тем не менее, как женщина изобретательная, она нашлась и тут. Вспомнила, что от старших
детей остались книжки, тетрадки, а в том числе и прописи, и немедленно перебрала весь учебный хлам. Отыскав прописи, она сама разлиновала тетрадку и, усадив меня
за стол в смежной комнате с своей спальней, указала, насколько могла, как
следует держать в руках перо.
Сомнения! — разве совместима речь о сомнениях с мыслью о вечно ликующих
детях? Сомнения — ведь это отрава человеческого существования. Благодаря им человек впервые получает понятие о несправедливостях и тяготах жизни; с их вторжением он начинает сравнивать, анализировать не только свои собственные действия, но и поступки других. И горе, глубокое, неизбывное горе западает в его душу;
за горем
следует ропот, а отсюда только один шаг до озлобления…
Конечно, Золотухина и на этот раз вынуждена была промолчать, но она кровно обиделась, не столько, впрочем,
за себя, сколько
за детей. И к чести ее
следует сказать, что с тех пор нога ее не бывала в предводительском доме.
Затем матушка отходит к стороне и пропускает тетенек, которые взбираются по крутой и темной лестнице наверх в мезонин, где находится отведенная им комната.
За ними
следует их неизменная спутница Аннушка, старая-старая девушка, которая самих тетенек зазнала еще
детьми.
Дети тем временем, сгруппировавшись около гувернантки, степенно и чинно бредут по поселку. Поселок пустынен, рабочий день еще не кончился;
за молодыми барами издали
следует толпа деревенских ребятишек.
Когда
за осужденным по доброй воле
следует в ссылку его семья, то
дети, достигшие 14-летнего возраста, отправляются только по собственному желанию.
«Устава о ссыльных», мужья-евреи не могут
следовать в ссылку
за своими осужденными женами, и последним предоставляется брать с собой лишь грудных
детей, и то не иначе, как с согласия мужей.]
Мать наша,
следуя плачевной и смертию разрешающихся от бремени жен ознаменованной моде, уготовала
за многие лета тебе печаль, а дочери своей болезнь,
детям твоим слабое телосложение.
Они прибежали в контору. Через темный коридор Вася провел свою приятельницу к лестнице наверх, где помещался заводский архив. Нюрочка здесь никогда не бывала и остановилась в нерешительности, но Вася уже тащил ее
за руку по лестнице вверх.
Дети прошли какой-то темный коридор, где стояла поломанная мебель, и очутились, наконец, в большой низкой комнате, уставленной по стенам шкафами с связками бумаг. Все здесь было покрыто толстым слоем пыли, как и
следует быть настоящему архиву.
— Подлец, подлец, изверг! — и с этим в лицо мне плюнул и
ребенка бросил, а уже только эту барыньку увлекает, а она в отчаянии прежалобно вопит и, насильно влекома,
за ним хотя
следует, но глаза и руки сюда ко мне и к
дите простирает… и вот вижу я и чувствую, как она, точно живая, пополам рвется, половина к нему, половина к
дитяти… А в эту самую минуту от города, вдруг вижу, бегит мой барин, у которого я служу, и уже в руках пистолет, и он все стреляет из того пистолета да кричит...
Он мстил мысленно своим бывшим сослуживцам по департаменту, которые опередили его по службе и растравили его самолюбие настолько, что заставили отказаться от служебной карьеры; мстил однокашникам по школе, которые некогда пользовались своею физической силой, чтоб дразнить и притеснять его; мстил соседям по имению, которые давали отпор его притязаниям и отстаивали свои права; мстил слугам, которые когда-нибудь сказали ему грубое слово или просто не оказали достаточной почтительности; мстил маменьке Арине Петровне
за то, что она просадила много денег на устройство Погорелки, денег, которые, «по всем правам»,
следовали ему; мстил братцу Степке-балбесу
за то, что он прозвал его Иудушкой; мстил тетеньке Варваре Михайловне
за то, что она, в то время когда уж никто этого не ждал, вдруг народила
детей «с бору да с сосенки», вследствие чего сельцо Горюшкино навсегда ускользнуло из головлевского рода.
После первого взрыва отношения Глеба к Акиму и его мальчику ни на волос не изменились; мужики что
дети: страх, ненависть, примирение, дружба — все это переходит необыкновенно быстро и непосредственно
следует одно
за другим.
Требовалось ли нести белье на ручей и отдать кому-нибудь на руки
ребенка, Захар являлся тотчас же к услугам; он не спускал с нее ястребиных глаз, старался всячески угодить ей и
следовал за ней повсюду.
К чему служили мои детские мечты? разве есть необходимость предчувствовать напрасно? будучи
ребенком, я часто, под влиянием светлого неба, светлого солнца, веселой природы, создавала себе существа такие, каких требовало мое сердце; они
следовали за мною всюду, я разговаривала с ними днем и ночью; они украшали для меня весь мир.
— Что там
за участь
детям без отца! — проговорил он, и на другой же день взнес все деньги, сколько их
следовало.
И везде-то всплывал перед ним купец. В истории его квартирной хозяйки француженки опять он, опять Гордей Парамоныч. А вот сам он — дворянское
дитя — состоит в каких-то приспешниках и сочувственниках, никому он не может помочь как
следует, бессилен сделать и пакость и фактическое добро, никто
за ним не охотится, не вожделеет к его мошне, потому что"мошны"-то нет. Даже Тася и та написала:"Тряпочка вы, Иван Алексеич!"
— От сего часа бросаю все. Иду,
следую за тобою. Скажи, что мне надобно делать! Клянусь, что пойду
за тобою, как
ребенок за кормилицею своею, как струя
за потоком. — Нет, нет! я не клянусь; я не клялся еще… Ты сказал мне, что я на этом свете не узнаю имени матери и никогда ее не увижу.
Предмет зависти боярских
детей, окруженный довольством и негою, утешая царевну и придворных ее игрою на гуслях и пением, нередко, среди детских игр, похищая пыл первой страсти с уст прекрасных женщин, которые обращались тем свободнее со мною, что не опасались ни лет моих, ни ревнивого надзора родственников, не дерзавших
следовать за ними ко двору властолюбивой правительницы; вознагражденный тайною любви одной прекрасной, умной, чувствительной женщины, которой имя знает и будет знать только один Бог, — на таком пиру жизни я не мог желать ничего, кроме продолжения его.
— Проснитесь, мои
дети, — сказала она солдатам, — и слушайте меня. Хотите ли вы
следовать за дочерью Петра Первого? Вы знаете, что престол принадлежит мне, несправедливость, причиненная мне, отзывается на всем нашем бедном народе, и он изнывает под игом немецким. Освободимся от этих гонителей.
За этим
следовал такой хохот, что Густав принужден был погрозить на
детей пальцем и указать им на экипаж государыни, ехавший впереди очень близко.
— Вы все говорите: она, т. е. какая-то сложенная из всех женщин фигура. Припомните: речь шла о вас, вот о вас, именно: о Марье Михайловне. И вот вам-то и не
следует совсем волноваться, а
следует жить себе попросту. Чего вам еще больше: ум у вас есть, любите вы вашего сына, выходите замуж, будет у вас еще несколько человек
детей. Любить вас будет муж не
за психологию вашу…
Вот чтó
следует из того, что холодно, а не то чтоб оставаться дома, когда
ребенку нужен воздух, — говорил он с особенною логичностью, как бы наказывая кого-то
за всю эту тайную, нелогичную, происходившую в нем, внутреннюю работу.
— Я ведь ничего не утаила, я сказала: «Апрель Иваныч! слов нет, что я очень вами
за все благодарна и могу
следовать, но только с кем я это
дитя получила, то у меня тот человек посейчас в сердце, и я после него ни для кого уже особенных чувств не нахожу».