Неточные совпадения
В одной коротенькой главе, в три страницы разгонистого письма, уместилась вся жизнь
генерала Утробина, тогда как об одном пятнадцатилетнем
славном губернаторстве можно было бы написать целые томы.
Вследствие этого любовь и доверие дворянства к гостеприимному воплинскому хозяину росли не по дням, а по часам, и не раз шла даже речь о том, чтоб почтить Утробина крайним знаком дворянского доверия, то есть выбором в предводители дворянства, но
генерал, еще полный воспоминаний о недавнем
славном губернаторстве, сам постоянно отклонял от себя эту честь.
— Ты
славный хлопец и когда-нибудь тоже будешь
генералом, — говаривал Туркевич.
Иван Иванович Михельсон,
генерал от кавалерии и главнокомандующий Молдавскою армиею, родился около 1735 года, умер в 1809. Под его начальством находился в начале
славной службы своей князь Варшавский. Михельсон в глубокой старости сохранял юношескую живость, любил воинские опасности и еще посещал передовые перестрелки.
Славный Моро [Моро Жан Виктор (1761–1813) — французский полководец, сражался под началом Наполеона; после конфликта с ним уехал в 1805 г. в Америку; восемь лет спустя вернулся в Европу и в мундире русского
генерала воевал против наполеоновской армии.], поспешая с берегов Миссисипи на помощь Европе, восставшей против своего победителя, не мог проехать мимо уженья трески, не посвятив ему нескольких часов, драгоценных для ожидавшего его вооруженного мира, — так страстно любил он эту охоту!
— Ну-с,
генерал Куроки, выпьем за блестящие успехи
славной манчьжурской армии. А то вы сидите и киснете, — сказал Карюков.
«Здорово, молодцы,
славные нижнеломовцы!» — «Здра-жела-вассс!» «Молодцы, ребята!» — «Ради стараться, вассс!..» Сейчас полковой к нему с рапортом: «Вашему приасходительству,
славному и храброму
генералу Замошникову имею честь лепортовать…
— И посылает этта ему турецкий салтан большущую бочку мака и пишет ему письмо: «Ваше приасхадительство,
славный и храбрый
генерал Скобелев!
—
Славный человек,
славный и к духовенству прерасположительный; отличнейший
генерал, — говорил он.
Нечего сказать —
славный народ!.. А отчего?.. Оттого, что ни один из них службы никогда настоящей не нес! Я, бывало, адъютантом был, к
генералу своему идешь с бумагою, дрожишь, что запятой какой-нибудь не забыл ли поставить, потому что у того пена у рта сейчас появится, и он месяц за это с гауптвахты не спустит, а им что! Он стоит перед тобой да брелоками только поигрывает или несет чепуху вроде этого непропеченного калача московского — Мямлина.
В сыром тумане
славного и страшного города на севере была увита легендой потому, что первой любви удостоил ее уже на склоне своих дней тот самый белолосинный
генерал, портрет которого висел в кабинете рядом с Александром I.
Вот наконец и Нева-матушка, вот и Екатерининский
славный канал, вот и Большая Подьяческая! Всплеснули кухарки руками, увидевши, какие у них
генералы стали сытые, белые да веселые! Напились
генералы кофею, наелись сдобных булок и надели мундиры. Поехали они в казначейство, и сколько тут денег загребли — того ни в сказке сказать, ни пером описать!
Это стою я в своем кабинете; в этом кабинете жил когда-то мой отец, свиты его величества генерал-майор Войницев, георгиевский кавалер, человек великий,
славный! На нем видели одни только пятна… Видели, как он бил и топтал, а как его били и топтали, никто не хотел видеть… (Указывает на Софью Егоровну.) Это моя экс-жена…
Пришли старицы к щедрому благодетелю с великим горем своим: со́ дня на день ожидают они за Волгу петербургского
генерала; значит, скоро будет скитам конец положен, скоро настанет падение
славного Керженца, скоро настанет мерзость запустения на месте святе.
— А вот изволишь видеть, — отвечал один из солдат, — в
славной баталии под Гуммелем, где любимый шведский
генерал Шлиппенбах унес от нас только свои косточки, — вы, чай, слыхали об этой баталии? — вот в ней-то получили мы с товарищем по доброй орешине, я в голову, он в ногу, и выбыли из строя. Теперь пробираемся на родимую сторонку заживить раны боевые.
25 декабря 1761 года, день Рождества Христова, был для России днем радости и горя. В эту ночь было обнародовано донесение
генерала Румянцева о
славном взятии русскими войсками прусской крепости Кольберг, а к вечеру не стало императрицы Елизаветы Петровны.
Это произошло в
славном деле доблестного
генерала Мищенко между деревнями Кусандзы и Мугуи.
Генерал Скобелев,
славный отец еще более
славного сына, в бытность свою в то время в округах, при сборе поселян в экзерциргаузе, тоже не упускал ни одного случая делать резкие и вразумительные увещания.