Неточные совпадения
Так шли годы, пока не догадались выяснить причину. Оказалось, что повороты (
а их было два: один — под углом Малого театра,
а другой — на площади, под фонтаном с фигурами
скульптора Витали) были забиты отбросами города.
И, как введение в историю Великой революции, как кровавый отблеск зарницы, сверкнувшей из глубины грозных веков, встречают входящих в Музей на площадке вестибюля фигуры Степана Разина и его ватаги, работы
скульптора Коненкова.
А как раз над ними — полотно художника Горелова...
— Нет, брат, не подвигается. От этого лица можно в отчаяние прийти. Посмотришь, линии чистые, строгие, прямые; кажется, не трудно схватить сходство. Не тут-то было… Не дается, как клад в руки. Заметил ты, как она слушает? Ни одна черта не тронется, только выражение взгляда беспрестанно меняется,
а от него меняется вся фигура. Что тут прикажешь делать
скульптору, да еще плохому? Удивительное существо… странное существо, — прибавил он после короткого молчания.
— Это прелесть! это чудо что такое!.. Это совершенство! — восхищалась дама, покрывая все довольно громким смехом. — Представьте себе, господа, бедного Рафаэля, который мазилкой мост красит на большой дороге! или Канову, который тумбы обтесывает!.. Это чудо! Это совершенство! прелесть! Ну,
а певцов,
скульпторов, музыкантов, актеров: их всех куда девать?
У нас многие думают, что «художники» — это только живописцы да
скульпторы, и то такие, которые удостоены этого звания академиею,
а других не хотят и почитать за художников.
Скульптора Пахоменка он, после первого знакомства с ним, видел мельком во время утреннего визита. Ему его ленивая фигура нравилась. Он не искал уединенного свидания в этот вечер. Пахоменка не счел он скучной помехой;
а на то, что Юлия Федоровна просила посидеть и подождать ее после 10 часов, посмотрел как на самую простую вещь.
Все стены расписаны фресками, в огромных передних со сводами и колоннами помещаются целые музеи античных вещей помпейских раскопок,
а также местных неаполитанских произведений. На лестницах выставлены разные вазы и статуи местных
скульпторов, коридоры всех этажей представляют собой картинные галереи,
а сами художники положительно не дают вам прохода, указывая и восхваляя свои произведения, и предлагают купить их.
—
А когда же вечером? — нерешительно и даже застенчиво выговорил
скульптор.
— Да, вообще… вообще Фебуфис — благородный малый, и если
скульптор имеет об этом иное мнение, то он может потребовать от каждого из нас отдельных доказательств в зале фехтовальных уроков,
а Фебуфису мы пошлем общее письмо, в котором напишем, как мы ему верим, как возлагаем на него самые лучшие наши надежды и клянемся ему в товарищеской любви и преданности до гроба.