Неточные совпадения
За ним, в некотором расстоянии, рысью мчалась тройка белых лошадей. От серебряной сбруи ее летели белые искры. Лошади топали беззвучно, широкий экипаж катился неслышно; было странно видеть, что лошади перебирают двенадцатью ногами, потому что казалось — экипаж царя
скользил по воздуху, оторванный от
земли могучим криком восторга.
Над городом, среди мелко разорванных облаков, сияло бледно-голубое небо,
по мерзлой
земле скользили холодные лучи солнца, гулял ветер, срывая последние листья с деревьев, — все давно знакомо.
Дождь вдруг перестал мыть окно, в небо золотым мячом выкатилась луна; огни станций и фабрик стали скромнее, побледнели, стекло окна казалось обрызганным каплями ртути.
По земле скользили избы деревень, точно барки
по реке.
Бархатные, тупоносые сапоги на уродливо толстых подошвах, должно быть, очень тяжелы, но человек шагал бесшумно, его ноги, не поднимаясь от
земли,
скользили по ней, как
по маслу или
по стеклу.
Непогода совсем почти стихла. Вековые ели и кедры утратили свой белый наряд, зато на
земле во многих местах намело большие сугробы.
По ним
скользили солнечные лучи, и от этого в лесу было светло по-праздничному.
Мы нашли бедного Максима на
земле. Человек десять мужиков стояло около него. Мы слезли с лошадей. Он почти не стонал, изредка раскрывал и расширял глаза, словно с удивлением глядел кругом и покусывал посиневшие губы… Подбородок у него дрожал, волосы прилипли ко лбу, грудь поднималась неровно: он умирал. Легкая тень молодой липы тихо
скользила по его лицу.
Походка их медленна, тяжела, неловка, некрасива; лебедь, гусь и утка, когда идут
по земле, ступают бережно,
скользя и переваливаясь с одной стороны на другую, а утки-рыбалки почти лишены способности ходить; зато вода — их стихия!
Там, наверху, над головами, над всеми — я увидел ее. Солнце прямо в глаза,
по ту сторону, и от этого вся она — на синем полотне неба — резкая, угольно-черная, угольный силуэт на синем. Чуть выше летят облака, и так, будто не облака, а камень, и она сама на камне, и за нею толпа, и поляна — неслышно
скользят, как корабль, и легкая — уплывает
земля под ногами…
Погода была прекрасная; солнце сияло и грело, но не пекло; свежий ветер бойко шумел а зеленых листьях;
по земле, небольшими пятнами, плавно и быстро
скользили тени высоких круглых облачков.
Я легко перелез через изгородь и пошел
по этой аллее,
скользя по еловым иглам, которые тут на вершок покрывали
землю.
В лесу ждала Ефрема атмосфера удушливая, густая, насыщенная запахами хвои, мха и гниющих листьев. Слышен легкий звенящий стон назойливых комаров да глухие шаги самого путника. Лучи солнца, пробиваясь сквозь листву,
скользят по стволам,
по нижним ветвям и небольшими кругами ложатся на темную
землю, сплошь покрытую иглами. Кое-где у стволов мелькнет папоротник или жалкая костяника, а то хоть шаром покати.
Что это? Сон или действительность? Прямо на меня во весь опор неслась лошадь передового кабардинца. Седой бородатый всадник по-юношески ловко изогнулся в седле. Рослая фигура старика все ниже клонилась к луке, чалма,
скользнув вдоль крупа лошади, белела теперь у ног коня, седая борода мела узкую тропинку… Быстрое, ловкое, неожиданное движение — и гость-кабардинец, совсем припав к
земле, на всем скаку зубами выхватил торчащий из
земли кинжал и снова взлетел в седло, не выпуская изо рта добычу.
Весна, так страстно любимая Ниной, хотела, казалось, приласкать в последний день пребывания на
земле маленькую покойницу. Луч солнца
скользнул по восковому личику и, ударясь о золотой венчик на лбу умершей, разбился на сотню ярких искр…
Она научилась стряпать обед, мыть и убирать посуду, приводить в порядок их балаган, который был известен в квартале под громким именем цирка, но стоять на шесте на высоте двух саженей от
земли, или, балансируя руками,
скользить по тонкой проволоке, этому долго не могла выучиться Тася.
Я припал ухом к
земле, потом поднялся, приложил палец к губам и, как ящерица, бесшумно
скользнул в кусты. Раздвинул ветки жасмина — и остановился, как вкопанный. Взгляд мой окаменел от ужаса:
по равнине, вдогонку за нами, мчалось тридцать тысяч краснокожих всадников.
Он поднимался и падал; и стлался
по земле,
скользя по лугам, пронизывая лесную чащу; и легко возносился к небу, теряясь в его безбрежности.
Вот махнул
по самцу кистенем — кистень,
скользнув по крылу птицы, разбивает надвое огромный сук и, увлеченный силою удара, падает на
землю.