Осторожно я склонилась над ним,
склонилась к его губам, — синим и запекшимся от страданий, ужасных физических страданий, какие пришлось испытать ему, — коснулась их и — не смогла сдержать испуганного и отчаянного вопля. Губы отца были холодны, как лед.
Неточные совпадения
— Вы сумасшедший, — выговорил почему-то Заметов тоже чуть не шепотом и почему-то отодвинулся вдруг от Раскольникова. У того засверкали глаза; он ужасно побледнел; верхняя
губа его дрогнула и запрыгала. Он
склонился к Заметову как можно ближе и стал шевелить
губами, ничего не произнося; так длилось с полминуты; он знал, что делал, но не мог сдержать себя. Страшное слово, как тогдашний запор в дверях, так и прыгало на его
губах: вот-вот сорвется; вот-вот только спустить его, вот-вот только выговорить!
К чистописанию по косым линейкам она вопреки общему обыкновению учащихся чувствовала большую склонность: писала, низко
склонившись над бумагой, тяжело вздыхала, дула от старания на бумагу, точно сдувая воображаемую пыль, облизывала
губы и подпирала изнутри то одну, то другую щеку языком.
Вообще пили очень много, как и всегда, впрочем, пили в полку: в гостях друг у друга, в собрании, на торжественных обедах и пикниках. Говорили уже все сразу, и отдельных голосов нельзя было разобрать. Шурочка, выпившая много белого вина, вся раскрасневшаяся, с глазами, которые от расширенных зрачков стали совсем черными, с влажными красными
губами, вдруг близко
склонилась к Ромашову.
— Я тебя не понимаю. Ты меня прогоняешь?.. Что это ты делаешь? — проговорила она вдруг: он
склонился с дивана почти до полу и приник
губами к ее ногам. — Не делай этого, Дмитрий… Дмитрий…
Граф
склонился еще ниже и прильнул
губами к рукам княгини.
— Не сердись!.. возразил Юрий; и улыбаясь он
склонился над ней; потом взял в руки ее длинную темную косу, упадавшую на левое плечо, и прижал ее
к губам своим; холод пробежал по его членам, как от прикосновения могучего талисмана; он взглянул на нее пристально, и на этот раз удивительная решимость блистала в его взоре; она не смутилась — но испугалась.
День
к вечеру
склонялся, измучилась Фленушка писавши, а Манефа, не чувствуя устали, бодро ходила взад и вперед по келье, сказывая, что писать. Твердая, неутомимая сила воли виднелась и в сверкающих глазах ее, и в разгоревшихся ланитах, и в крепко сжатых
губах. Глядя на нее, трудно было поверить, что эта старица не дольше шести недель назад лежала в тяжкой смертной болезни и одной ногой в гробу стояла.
Сладко стоять, наклонившись над бездною, и смотреть в нее; может быть, еще слаще — броситься в нее вниз головою. «Раскольников ужасно побледнел, верхняя
губа его дрогнула и запрыгала. Он
склонился к Заметову как можно ближе и стал шевелить
губами, ничего не произнося. Страшное слово так и прыгало на его
губах: вот-вот сорвется; вот-вот только спустить его, вот-вот только выговорить!
«У Раскольникова засверкали глаза; он ужасно побледнел, верхняя
губа его дрогнула и запрыгала. Он
склонился к Заметову как можно ближе и стал шевелить
губами, ничего не произнося; так длилось с полминуты; он знал, что делал, но не мог сдержать себя. Страшное слово так и прыгало на его
губах: вот-вот сорвется; вот-вот только спустить его, вот-вот только выговорить!
Анжелика зашаталась и
склонилась к Владимиру. Он поднялся с колен, поддерживая ее. Взоры их встретились, и
губы как-то сами собой слились в долгом, страстном поцелуе.
Парень
склонился еще ниже. Отец Иоанн благословил его. Фабричный поймал его руку и прильнул
к ней
губами.