Неточные совпадения
В ожидании, пока ему переменят рубашку, которую предстояло ночью же вымыть, мальчик
сидел на стуле молча, с серьезною миной, прямо и недвижимо, с протянутыми вперед ножками, плотно вместе сжатыми, пяточками к публике, а
носками врозь.
Этой части города он не знал, шел наугад, снова повернул
в какую-то улицу и наткнулся на группу рабочих, двое были удобно, головами друг к другу, положены к стене, под окна дома, лицо одного — покрыто шапкой: другой, небритый, желтоусый, застывшими глазами смотрел
в сизое небо, оно крошилось снегом; на каменной ступени крыльца
сидел пожилой человек
в серебряных очках, толстая женщина, стоя на коленях, перевязывала ему ногу выше ступни, ступня была
в крови, точно
в красном
носке, человек шевелил пальцами ноги, говоря негромко, неуверенно...
Слабенький и беспокойный огонь фонаря освещал толстое, темное лицо с круглыми глазами ночной птицы; под широким, тяжелым носом топырились густые, серые усы, — правильно круглый череп густо зарос енотовой шерстью. Человек этот
сидел, упираясь руками
в диван, спиною
в стенку, смотрел
в потолок и ритмически сопел носом. На нем — толстая шерстяная фуфайка, шаровары с кантом, на ногах полосатые
носки;
в углу купе висела серая шинель, сюртук, портупея, офицерская сабля, револьвер и фляжка, оплетенная соломой.
Сидя на скамье, Самгин пытался снять ботики, они как будто примерзли к ботинкам, а пальцы ног нестерпимо ломило. За его усилиями наблюдал, улыбаясь ласково, старичок
в желтой рубахе. Сунув большие пальцы рук за [пояс], кавказский ремень с серебряным набором, он стоял по-солдатски, «пятки — вместе,
носки — врозь», весь гладенький, ласковый, с аккуратно подстриженной серой бородкой, остроносый, быстроглазый.
Когда Самгин выбежал на двор, там уже суетились люди, — дворник Панфил и полицейский тащили тяжелую лестницу, верхом на крыше
сидел, около трубы, Безбедов и рубил тес. Он был
в одних
носках,
в черных брюках,
в рубашке с накрахмаленной грудью и с незастегнутыми обшлагами; обшлага мешали ему, ерзая по рукам от кисти к локтям; он вонзил топор
в крышу и, обрывая обшлага, заревел...
Он молчал и все
сидел с закрытыми глазами. А она продолжала говорить обо всем, что приходило
в голову, глядела по сторонам, чертила
носком ботинки по песку.
Я
сижу скорчившись, еле живой, окоченев
в моей шубе, а кто-то стоит надо мной, будит меня, громко ругая и больно ударяя меня
в бок
носком правой ноги.
Однажды вечером мать
сидела у стола, вязала
носки, а хохол читал вслух книгу о восстании римских рабов; кто-то сильно постучался, и, когда хохол отпер дверь, вошел Весовщиков с узелком под мышкой,
в шапке, сдвинутой на затылок, по колена забрызганный грязью.
На другой день, утром я
сидел в больничной палате, на койке вотчима; он был длиннее койки, и ноги его,
в серых, сбившихся
носках, торчали сквозь прутья спинки.
Мы шли очень легко по мокрому песку, твердо убитому волнами; и часа через два-три наткнулись на бивак. Никто даже нас не окликнул, и мы появились у берегового балагана, около которого
сидела кучка солдат и играла
в карты,
в «
носки», а стоящие вокруг хохотали, когда выигравший хлестал по носу проигравшего с веселыми прибаутками. Увидав нас, все ошалели, шарахнулись, а один бросился бежать и заорал во все горло...
Сидел скорчившись,
сидел в одних
носках, и не где-нибудь
в кабинете, а
сидел в кухне и, как огнепоклонник, вдохновенно и страстно тянулся к пылающим
в плите березовым поленьям.
Узнав
в тот же день, я заговорил кротко, но твердо и резонно. Она
сидела на постели, смотрела
в землю, щелкая правым
носком по коврику (ее жест); дурная улыбка стояла на ее губах. Тогда я, вовсе не возвышая голоса, объявил спокойно, что деньги мои, что я имею право смотреть на жизнь моими глазами, и — что когда я приглашал ее к себе
в дом, то ведь ничего не скрыл от нее.
Первач
сидит около нее на стуле очень близко и смотрит ей
в глаза так, точно хочет выведать все ее мысли о нем. Она было хотела дать ему понять, что он не имел права протягивать к ней под столом
носок, ища ее ноги; но ведь это ей доставило удовольствие… Зачем же она будет лицемерить? И теперь она уже чувствует, что его
носок опять близится… а глаза ласкают ее… Рука, все под столом, ищет ее руки. Она не отдернула — и он пожал.
Улан перекинулся назад всем своим пухлым туловищем.
В ушах Анны Серафимовны звенел долго хохот обоих приятелей мужа. Она вбок посмотрела на него. Он все еще не менял позы,
сидел на ребре стола и
носком правой ноги ударял о левую. Один раз его глаза встретились с ее взглядом. Ей показалось, что она прочла
в них: «Зачем пожаловали?»
Угораздило его
сидеть на корточках,
в таком виде, как громовая стрела изображается на картинках, зигзагом, одной рукой держится за ободок козел, другой, как заяц подстреленную лапку, покачивает
в воздухе, а
носками сапогов упирается
в подножки, не смея ни одной частью своей персоны прикоснуться к подушке.
Повернулся ротный на подковках, Назарычу занятия предоставил,
в канцелярию пошел приказы полковые перелистывать. Слышит, за перегородкой
в углу кто-то подсвистывает, Шарика кличет, —
в ответ собачка урчит, веселым голосом огрызается. Поглядел он
в щелку:
сидит это солдатик Каблуков, что намедни с отпуска вернулся, на сундучке. Одна нога
в сапоге, другая
в портянке. Свистит, пальцами прищелкивает, а перед ним, — господи, спаси-помилуй! — пустой сапог
в воздухе носится, кверху
носком взметывается.