Как всегда, у стен прислонились безликие недописанные иконы, к потолку прилипли стеклянные шары. С огнем давно уже не работали, шарами не пользовались, их покрыл
серый слой копоти и пыли. Все вокруг так крепко запомнилось, что, и закрыв глаза, я вижу во тьме весь подвал, все эти столы, баночки с красками на подоконниках, пучки кистей с держальцами, иконы, ушат с помоями в углу, под медным умывальником, похожим на каску пожарного, и свесившуюся с полатей голую ногу Гоголева, синюю, как нога утопленника.
Неточные совпадения
«Вероятно, Уповаева хоронят», — сообразил он, свернул в переулок и пошел куда-то вниз, где переулок замыкала горбатая зеленая крыша церкви с тремя главами над нею. К ней опускались два ряда приземистых, пузатых домиков, накрытых толстыми шапками снега. Самгин нашел, что они имеют некоторое сходство с людьми в шубах, а окна и двери домов похожи на карманы. Толстый
слой серой, холодной скуки висел над городом. Издали доплывало унылое пение церковного хора.
Среди неровной линии крыш, тепло одетых снегом, одна из них дымилась жидким,
серым дымом; по толстому
слою снега тяжело ползали медноголовые люди, тоже
серые, как дым.
Потолок был закопчен, обои на стенах треснули и во многих местах висели клочьями, подоконники чернели под густым
слоем табачной золы, подушки валялись на полу, покрытом липкою грязью, на кровати лежала скомканная простыня, вся
серая от насевших на нее нечистот.
Дон-Кихот даже и этого не говорил. Он ничего не объяснял; весь
серый под густым
слоем насевшей на него пыли, он в подозрительном молчании обходил залу и засматривал по всем углам и заглядывал за двери, точно искал везде скрытых злодеев.
Картина стояла обороченная к стене, и на подрамке ее лежал густой
слой серой пыли.
Бурмистров, пошатываясь, шагал вдоль улицы. Иногда нога его, проламывая
слои льда, тонула в грязи, но он шел прямо, не обходя луж, затянутых тусклою
серою пленкою.
Казалось, он принадлежал к мелкому мещанству, к тому его
слою, который сливается в маленьких городах и пригородах с
серым крестьянским людом.
Снова плотным клубком
серых тел катимся мы по дороге сквозь зыбкую пелену снежной ткани, идём тесно, наступая друг другу на пятки, толкаясь плечами, и над мягким звуком шагов по толстому
слою мокрых хлопьев, над тихим шелестом снега — немолчно, восторженно реет крикливый, захлёбывающийся голос Гнедого.
Серые и беловатые камни, желто-зеленый мох, покрытые росой кусты держидерева, кизила и карагача обозначались с чрезвычайной ясностию и выпуклостию на прозрачном, золотистом свете восхода; зато другая сторона и лощина, покрытая густым туманом, который волновался дымчатыми неровными
слоями, были сыры, мрачны и представляли неуловимую смесь цветов: бледно-лилового, почти черного, темно-зеленого и белого.