Если допустить, что антирелигиозная пропаганда окончательно истребит следы христианства в душах русских людей, если она уничтожит всякое религиозное чувство, то осуществление коммунизма
сделается невозможным, ибо никто не пожелает нести жертвы, никто не будет уже понимать жизни как служение сверхличной цели, и окончательно победит тип шкурника, думающего только о своих интересах.
Неточные совпадения
Вы расстроены, я не смею торопить вас ответом. Подумайте! Если вам будет угодно благосклонно принять мое предложение, известите меня; и с той минуты я
сделаюсь вашим самым преданным слугой и самым точным исполнителем всех ваших желаний и даже капризов, как бы они странны и дороги ни были. Для меня
невозможного мало. (Почтительно кланяется и уходит в кофейную.)
Англичанин не смутился и просил передать им, что то, что кажется
невозможным,
делается возможным и легким для верующих.
— Видит Бог, невольно. Все не говорил, целую жизнь не говорил словоерсами, вдруг упал и встал с словоерсами. Это
делается высшею силой. Вижу, что интересуетесь современными вопросами. Чем, однако, мог возбудить столь любопытства, ибо живу в обстановке,
невозможной для гостеприимства.
Вслед за тем Струнников съездил в губернский город на общее совещание предводителей и возвратился оттуда. Дальнейшие сомнения
сделались уж
невозможными…
От этого и выходит, что чувство законности только и выражается в чувстве послушания да терпения, а все остальное
делается чисто
невозможным для обитателя «темного царства», пока он сам нe
сделается самодуром.
Эта история с Оксей
сделалась злобой промыслового дня. Кто ее распустил — так и осталось неизвестным, но об Оксе говорили на все лады и на Миляевом мысу, и на других разведках. Отчаянные промысловые рабочие рады были случаю и складывали самые
невозможные варианты.
И вот, в ту самую минуту, когда капитал Арины Петровны до того умалился, что
сделалось почти
невозможным самостоятельное существование на проценты с него, Иудушка, при самом почтительном письме, прислал ей целый тюк форм счетоводства, которые должны были служить для нее руководством на будущее время при составлении годовой отчетности. Тут, рядом с главными предметами хозяйства, стояли: малина, крыжовник, грибы и т. д. По всякой статье был особенный счет приблизительно следующего содержания...
В таком же положении находится средний человек нашего христианского мира. Он чувствует, что всё то, что
делается им самим и вокруг него, есть что-то нелепое, безобразное,
невозможное и противное его сознанию, чувствует, что положение это становится всё мучительнее и мучительнее и дошло уже до последней степени напряжения.
— Это действительно ужасно, — тихо произнес Щавинский. — Может быть, еще неправда? Впрочем, теперь такое время, что самое
невозможное стало возможным. Кстати, вы знаете, что
делается в морских портах? Во всех экипажах идет страшное, глухое брожение. Морские офицеры на берегу боятся встречаться с людьми свой команды.
Не может и правительство, — призвание которого состоит в том, чтобы соблюдать единство такого
невозможного и бессмысленного соединения, как Россия, Британия, Германия, Франция, — дать своим гражданам настоящую свободу, а не подобие ее, как это
делается при всяких хитроумных конституциях, монархических, республиканских или демократических.
Но если этим и было обеспечено здоровье и прочность мировой основы, и
сделалось уже
невозможным новое грехопадение со всеми его космическими последствиями, то модальное состояние каждого отдельного человека по-прежнему остается вверено человеческой свободе.
Но когда мыслится совершенный строй жизни, из которого будет изгнано всякое принуждение и насилие и в котором невозможно уже будет зло, то нравственная активность человека
делается уже ненужной и
невозможной.
После этого он, будто, жил еще в Петербурге несколько дней, выходя подышать воздухом только ночью, когда войска были в казармах, и ни один солдат не мог его увидеть и за ним бегать. Все шло прекрасно, но тут вдруг неожиданно и подвернулся роковой случай, после которого дальнейшее пребывание Кесаря в столице
сделалось уже решительно
невозможным.
Положение Елизаветы Петровны Дубянской в доме Селезневых
делалось день ото дня не только затруднительным, но прямо
невозможным.
Измену Марьи Дементьевны я считал положительно
невозможной, а потому и ошалел на несколько дней, но вчера, когда я случайно узнал, что актер Нильский
сделался членом театрально-литературного комитета, что этот Нильский будет заседать в этом комитете и обсуждать годность и негодность пьес к представлению на Императорских театрах, тогда я решил, что на свете все возможно, что, может быть, будет время, когда бывший полотер, а ныне известный русский акробат, Егор Васильев, будет заседать в Академии наук, а мне, отставному приказчику, поручат командование войсками, отправляющимися в поход на Хиву.