Неточные совпадения
— Дорогой мой, — уговаривал Ногайцев, прижав
руку к сердцу. — Сочиняют много! Философы, литераторы.
Гоголь испугался русской тройки, закричал… как это? Куда ты стремишься и прочее. А — никакой тройки и не было в его время. И никто никуда не стремился, кроме петрашевцев, которые хотели повторить декабристов. А что же такое декабристы? Ведь, с вашей точки, они феодалы. Ведь они… комики, между нами говоря.
«Искусство и интеллект»; потом, сообразив, что это слишком широкая тема, приписал к слову «искусство» — «русское» и, наконец, еще более ограничил тему: «
Гоголь, Достоевский, Толстой в их отношении к разуму». После этого он стал перечитывать трех авторов с карандашом в
руке, и это было очень приятно, очень успокаивало и как бы поднимало над текущей действительностью куда-то по косой линии.
Чтоб избежать встречи с Поярковым, который снова согнулся и смотрел в пол, Самгин тоже осторожно вышел в переднюю, на крыльцо. Дьякон стоял на той стороне улицы, прижавшись плечом к столбу фонаря, читая какую-то бумажку, подняв ее к огню; ладонью другой
руки он прикрывал глаза. На голове его была необыкновенная фуражка, Самгин вспомнил, что в таких художники изображали чиновников
Гоголя.
Перекрестился дед, когда слез долой. Экая чертовщина! что за пропасть, какие с человеком чудеса делаются! Глядь на
руки — все в крови; посмотрел в стоявшую торчмя бочку с водою — и лицо также. Обмывшись хорошенько, чтобы не испугать детей, входит он потихоньку в хату; смотрит: дети пятятся к нему задом и в испуге указывают ему пальцами, говоря: «Дывысь, дывысь, маты, мов дурна, скаче!» [Смотри, смотри, мать, как сумасшедшая, скачет! (Прим. Н.В.
Гоголя.)]
Через полчаса вдруг двери отворились, вбежал
Гоголь и с словами: «Ах, здравствуйте, Дмитрий Максимович!..» — протянул ему обе
руки, кажется даже обнял его, и началась самая дружеская беседа приятелей, не видавшихся давно друг с другом…
Вдруг входит
Гоголь с образом спасителя в
руках и сияющим, просветленным лицом.
Замечательного ничего не происходило, кроме того, что Загоскин, показывая
Гоголю свои раскидные кресла, так прищемил мне обе
руки пружинами, что я закричал; а Загоскин оторопел и не вдруг освободил меня из моего тяжкого положения, в котором я был похож на растянутого для пытки человека.
В один вечер сидели мы в ложе Большого театра; вдруг растворилась дверь, вошел
Гоголь и с веселым, дружеским видом, какого мы никогда не видели, протянул мне
руку с словами: «Здравствуйте!» Нечего говорить, как мы были изумлены и обрадованы.
Я говорил
Гоголю после, что, слушая «Мертвые души» в первый раз, да хоть бы и не в первый, и увлекаясь красотами его художественного создания, никакой в свете критик, если только он способен принимать поэтические впечатления, не в состоянии будет замечать какие-нибудь недостатки; что если он хочет моих замечаний, то пусть даст мне чисто переписанную рукопись в
руки, чтоб я на свободе прочел ее и, может быть, не один раз; тогда дело другое.
Когда я позвал
Гоголя, обнял его одной
рукою и повел таким образом наверх, то на лице его изобразилось такое волнение и смущение…
Погодин сделал много добра
Гоголю, хлопотал за него горячо всегда и везде, передавал ему много денег (не имея почти никакого состояния и имея на
руках большое семейство), содержал его с сестрами и с матерью у себя в доме и по всему этому считал, что он имеет полное право распоряжаться в свою пользу талантом
Гоголя и заставлять его писать в издаваемый им журнал.
Расчувствовавшись, Макар Алексеич уже не ограничивается и сомнениями, — а даже до негодования доходит и задевает людей почище себя: «Что фрак-то на нем сидит
гоголем, что в лорнетку-то золотую он на вас смотрит, бесстыдник, — так уж ему все с
рук сходит, так уж и речь его непристойную снисходительно слушать надо!
— Возьмите вы нашу матушку-Расею, — продолжал он, заложив
руки в карманы и становясь то на каблуки, то на носки. — Кто ее лучшие люди? Возьмите наших первоклассных художников, литераторов, композиторов… Кто они? Всё это, дорогой мой, были представители белой кости. Пушкин,
Гоголь, Лермонтов, Тургенев, Гончаров, Толстой — не дьячковские дети-с!