Неточные совпадения
— Темная история, — тихо сказал он. — Если убили, значит, кому-то мешала.
Дурак здесь — лишний. А буржуазия — не
дурак. Но механическую
роль, конечно, мог сыграть и
дурак, для этого он и существует.
— Он —
дурак, но хочет играть большую
роль, вот что, по-моему, — довольно спокойно сказала Татьяна. — Варя, дайте чашку крепкого чая Любаше, и я прогоню ее домой, она нездорова.
А этот
дурак, Ипат, кажется, на седьмом небе в своей новой
роли и с необыкновенной дерзостью отказывает всем, кто приезжает к Привалову.
Будет ли нравоучение? Нет, его не будет, потому что нравоучения вообще скучны и бесполезны. Вспомните пословицу: ученого учить — только портить, — и раз навсегда откажитесь от
роли моралиста и проповедника. Иначе вы рискуете на первом же перекрестке услышать: «
Дурак!»
То он вел речь о
роли кельтийского племени в истории, то его уносило в древний мир, и он рассуждал об эгинских мраморах, напряженно толковал о жившем до Фидиаса ваятеле Онатасе, который, однако, превращался у него в Ионатана и тем на миг наводил на все его рассуждение не то библейский, не то американский колорит; то он вдруг перескакивал в политическую экономию и называл Бастиа
дураком и деревяшкой,"не хуже Адама Смита и всех физиократов…"–"Физиократов! — прошептал ему вслед Бамбаев…
— Да, подслушивала. Не хотите ли вы стыдить меня, как этого
дурака? Послушайте, клянусь вам, что если вы еще будете меня так мучить и назначать мне разные низкие
роли в этой низкой комедии, то я брошу все и покончу все разом. Довольно уже того, что я решилась на главную низость! Но… я не знала себя! Я задохнусь от этого смрада!.. — И она вышла, хлопнув дверями.
Тетерев. Ничего! Сцена очень интересная. Я слушал и смотрел с удовольствием. Очень недурно, очень! Не волнуйся, брат! У тебя есть способности… ты можешь играть героические
роли. В данный момент герой нужен… поверь мне! В наше время все люди должны быть делимы на героев, т. е.
дураков, и на подлецов, т. е. людей умных…
— Благодарю вас за определение моего амплуа, — перебил обиженно-насмешливым голосом трагик, — но только я не принимаю на себя этой чести.
Дураков я никогда не играл и не понимаю их, да и не знаю, стоит ли труда заниматься этими
ролями.
Скажу только, что крыловский медведь, оказавший услугу пустыннику, в моих глазах теряет всё свое звериное величие, бледнеет и обращается в невинную инфузорию, когда я вспоминаю себя в
роли «услужливого
дурака»…