Неточные совпадения
Мой отец, который во
вторую половину жизни имел взгляды очень либеральные, не представлял жизни иначе, чем в патриархальном обществе, где родственные связи играют определенную
роль.
Только о «суде владычнем» вспоминает он; но и это так, больше для формы: «
второе пришествие» играет здесь
роль не более той, какую дает Большов и «милосердию божию» в известной фразе своей: «Бонапарт Бонапартом, а мы пуще всего надеемся на милосердие божие, да и не о том теперь речь».
— Во-первых, разучка вся и репетиция идут на страстной неделе или перед масленицей, когда в церкви поют: «Покаяния отверзи ми двери», а во-вторых, у меня
роль была очень трудная.
Утром, в дневной полутьме, на сцене большого провинциального театра идет репетиция. Анемподистов, антрепренер, он же директор и режиссер, предлагает
второй актрисе — Струниной пройти
роль Вари.
Можно ли, например, представить себе, что деньги, выгода, у иного контрабандиста играют второстепенную
роль, стоят на
втором плане?
Баклушина сверх того возбуждало соперничество: всем известно было, что во
второй пьесе
роль Кедрила будет играть арестант Поцейкин, актер, которого все почему-то считали даровитее, лучше Баклушина, и Баклушин страдал от этого, как ребенок.
В Саратове я пошел прямо на репетицию в сад Вервье на окраине, где был прекрасный летний театр, и сразу был принят на
вторые роли.
Играл я
вторые роли, играл все, что дают, добросовестно исполнял их и был, кроме того, помощником режиссера. Пьесы ставились наскоро, с двух, редко с трех репетиций, иногда считая в это число и считку. В неделю приходилось разучивать две, а то и три
роли.
Против имени княгини Насофеполежаевой Ноздрев приметил: «Урожденная Сильвупле, дочь действительного статского советника, игравшего в свое время видную
роль по духовному ведомству», а против фамилии поэта Булкина: «нет ли тут какого недоразумения?» На
второй странице — разнообразнейшая «Хроника», в которой против десяти «известий», в выносках сказано: «Слышано от Репетилова», а против пяти: «Не клевета ли?» За хроникой следует тридцать три собственныхтелеграммы, извещающие редакцию, что мужик сыт.
Летние сезоны Вольский никогда не служил и, окончив зимний, ехал на весну и лето к своему отцу, в его имение, занимался хозяйством, охотился, готовил новые
роли. Он остался по просьбе губернаторши, чтоб участвовать в воскресенье на
второй неделе поста в литературном вечере, который устраивался в пользу какого-то приюта.
Оказались старые сослуживцы и знакомые по Московскому артистическому кружку — и я дома. Песоцкий взял тетрадку, возвращенную Никольским, и, указывая мне, вычеркнул всю сцену первого акта и значительно сократил сцену во
втором акте, оставив только самую эффектную суть. Суфлер повторил вымарки в писаной пьесе и передал мне
роль, которой осталось странички полторы только во
втором акте. Ремарка такая: Роллер вбегает без шляпы, в одной рубахе, изорванной в клочья, везде сквозит тело, на шее — веревочная петля.
Удавались ему
роли простаков и
вторые в оперетках.
Он играл
вторые роли «рубашечного» характера.
Собственно же семья у Григорьева была небольшая. Он сам, шестидесятилетний, могучий, не знающий устали старик, давно овдовел.
Вторая, гражданская жена его, Анна Николаевна, настолько некрасивая, что ее даже на сцену выпускать было нельзя, и дочь ее лет двадцати двух, актриса на маленькие
роли, Николаева, — обе почти незаметные существа, которые вели домашнее хозяйство, были скромны, молчаливы, ни с кем не ссорились и не сплетничали.
Второй случай, давший огромный сбор, был в бенефис никудышнего актера Тамары, афериста и пройдохи, в свой бенефис имевшего наглость выступить тоже в
роли Гамлета.
Первую содержал С. И. Напойкин, а
вторую — С. Ф. Рассохин. Первая обслуживала главным образом московских любителей и немногих провинциальных антрепренеров, а
вторая широко развернула свое дело по всей провинции, включительно до Сибири и Кавказа. Печатных пьес, кроме классических (да и те редко попадались), тогда не было: они или переписывались, или литографировались. Этим специально занимался Рассохин. От него театры получали все пьесы вместе с расписанными
ролями.
Сам я играл Держиморду и в костюме квартального следил за выходами. Меня выпустил Вася. Он отворил дверь и высунул меня на сцену, так что я чуть не запнулся. Загремел огромными сапожищами со шпорами и действительно рявкнул на весь театр: «Был по приказанию», за что «съел аплодисменты» и вызвал одобрительную улыбку городничего — Григорьева, зажавшего мягкой ладонью мне рот. Это была моя
вторая фраза, произнесенная на сцене, в первой все-таки уже ответственной
роли.
Акт не был кончен. Начали ставить
вторую картину, а
роль Людмилы отдали какой-то набеленой, дебелой полудеве.
Элементы, которые могли оттенять внешнее однообразие жизни дедушки Матвея Иваныча, были следующие: во-первых, дворянский интерес, во-вторых, сознание властности, в-третьих, интерес сельскохозяйственный, в-четвертых, моцион. Постараюсь разъяснить здесь, какую
роль играли эти элементы в том общем тоне жизни, который на принятом тогда языке назывался жуированием.
Вторым шафером невесты был я, но мне не пришлось играть никакой
роли.
Женские же
роли произносил каким-то тихо-сладким и неестественным голосом. Наконец, дочитав
второй акт, почувствовал, что чтение его было очень неискусное, и, по своей откровенности, сам сознался в том: «Нет, я скверно читаю!»
На
второй репетиции, несмотря на знание
роли, Панаев читал ее так же неудачно.
Но я постараюсь познакомить читателя с этими типами во
второй части, выводя их постепенно, в
роли эпизодических лиц.
Во-первых, благодаря maman, он узнает, что он консерватор (до сих пор все его политические убеждения заключались в том, чтобы не пропустить ни одного праздничного дня, не посетивши театра Берга) и что ему предстоит в будущем какая-то
роль; во-вторых, слова Ольги Сергеевны об уважении окончательно возносят его на недосягаемую высоту.
Я боялся двух вещей: во-первых, что он не выучит
роли (это его большой порок) и станет перевирать стихи, и, во-вторых, что он будет дурен во французском кафтане; но ему так хотелось дать „Мизантропа“ себе в бенефис, что он заранее выпросил у меня пьесу и выучил
роль претвердо.
Причиною такого выбора было, во-первых, то, что
роль Филоктета шла к его годам и некоторым образом подходила к лицам Эдипа и Леара, которыми он прославился в последнее время, и, во-вторых, потому, что французский знаменитый трагик, Larive или Lequen, хорошенько не помню, выбрал эту пиесу для последнего своего бенефиса и прощанья с театром.
Мы с Шушериным видели Семенову в
роли Аменаиды два раза; во
второй раз Шушерин смотрел ее единственно для поверки сделанных им замечаний после первого представления, которые показались мне не совсем справедливыми; но Шушерин был прав и убедил меня совершенно.
Я видел не один раз в Казани Феклушу в этой
роли и хотя восхищался ею тогда, но теперь начинал смутно понимать, что
второй дебют будет неудачнее первого и что та половина
роли, в которой Софья является светской петербургской девушкой, будет сыграна дебютанткой дурно.
Вторая репетиция была и генеральной. Тут, кстати, мне подвалили еще две
роли: древнего христианского старца и Тигеллина. Я взял их безропотно.
Он сам хочет быть номером
вторым, потому что в этом видит назначение всего живущего; и действительно,
роль его в повести напоминает отчасти Бизьменкова в «Лишнем человеке» и еще более Крупицына в «Двух приятелях».
Унылые люди бывают здоровые и больные. Первые меньше скучны. Они, по большей части, занимают в обществе
роль пассивную: придут, сядут, молчат, пыжутся, вперяют на все и на всех грустный взгляд и вздыхают более или менее выразительно.
Вторые решительно невыносимы!
В системе Плотина посредствующую
роль между Единым и миром играет νους [Нус (греч. — ум, разум) — одна из основных категорий античной философии, разработанная Анаксагором и последующими философами.], образующий
второе и не столь уже чистое единство — мышления и бытия, а непосредственным восприемником влияний νους служит Мировая Душа, имеющая высший и низший аспект, и она изливается уже в не имеющую подлинного бытия, мэоническую (μη δν) и потому злую материю.
И вдруг там, на ярмарке, в театре, — играли «Грозу», с Ермоловой в
роли Катерины, — сидит он в креслах, во
втором ряду, навел случайно бинокль на ложи бенуара — она, с какими-то двумя дамами, — он признал их за богатых купчих, — и мужчиной пожилым, уж наверно купеческого звания.
От попоек и посещения разных притонов и меня, и кое-кого из моих приятелей воздерживало инстинктивное чувство порядочности. Мы не строили фраз, не играли
роль моралистов; а просто нас, на
второй же год учения, совсем не тянуло в эту сторону.
Она их и сыграла, но после Адриенны, в которой не понравилась, а захватила публику Михайловского театра со
второй роли, в"Фанни Лир", что я ей и предсказывал.
"Теодор", москвич, товарищ по одной из тамошних гимназий Островского, считал себя в Петербурге как бы насадителем и нового бытового реализма, и некоторым образом его
вторым"я". Выдвинулся он
ролью Бородкина (рядом с Читау-матерью) к началу
второй половины 50-х годов и одно время прогремел. Это вскружило ему голову, и без того ужасно славолюбивую: он всю жизнь считал себя первоклассным артистом.
Это была
вторая радость для молодого драматурга: появиться перед московской публикой в бенефис Садовского в главной
роли комедии и найти так неожиданно"новоявленный"женский талант для лица Верочки, которое я создавал, с большим внутренним настроением, всего полтора года назад.
Квартира при пробирной палате была обширная, с просторной залой, и в ней я впервые участвовал в спектаклях, которые устраивались учениками школы топографов, помещавшейся в том же казенном доме. Как во времена Шекспира, и женские
роли у нас исполняли подростки-ученики. Мы сладили"Женитьбу"и даже
второй акт из"Свадьбы Кречинского", причем я играл в гоголевской комедии Кочкарева, а тут — Расплюева. Пьеса Сухово-Кобылина была еще внове, и я успел видеть ее в Москве в одну из вакационных поездок домой.
Позднее, уже во
второй половине 60-х годов, он сам мне рассказывал, как император Николай видел его в этой
роли и вызвал потом играть ее в Петербург.
И я в следующий сезон не избег того же поветрия, участвовал в нескольких спектаклях с персоналом, в котором были такие силы, как старуха Кони и красавица Спорова (впоследствии
вторая жена Самойлова). Ею увлекались оба моих старших собрата: Островский и Алексей Потехин. Потехин много играл и в своих пьесах, и Гоголя, и Островского, и сам Островский пожелал исполнить
роль Подхалюзина уже после того, как она была создана такими силами, как Садовский и П.Васильев.
Фактически аскеза чаще играла
вторую роль.
Иные
роли выходят у меня удачно, другие нет, но Дашковская и публика довольны мною, и я уже не порчу дела моим товарищам-артистам. И заработок мой увеличился немного. Теперь переводы отошли на
второй план, и я отдаюсь любимому искусству — с постоянной мыслью о маленьком принце. Маленький принц!
Второй акт. Я выбегаю на сцену, чтобы плясать андалузский танец с пощелкиванием кастаньет, огневую, полную бурного веселья и удали пляску цыган… Кончила танец и веду с прежней беспечностью мою
роль, в то время как сердце то замирает, то бьется так, что мне становится душно и холодный пот выступает у меня на лбу.
Отошедший, казалось, на
второй план, при появлении при русском дворе графа Джулио Литта, патер Грубер, готовился на самом деле сыграть одну из главнейших
ролей в религиозно-политической интриге, затеваемой в России Ватиканом.
Стефания-Павловна была принята на сцену театра г-жи Львенко на
вторые роли, под фамилией Орфелиновой, придуманной ей Гиршфельдом.
К чести Калисфении Фемистокловны надо заметить, что она, как умная женщина, никогда не выставляла напоказ ту жалкую
роль, которую играет относительно ее ее
второй муж.
— Даже и не в главных
ролях… Вчера та, что Машу играла… Тебя самого как она растрогала, а ты видал во
второй раз.
Первый играл
роль дворецкого, а
вторая — ключницы.