Людей и свет изведал он
И знал неверной жизни цену.
В сердцах друзей нашед измену,
В мечтах любви безумный сон,
Наскуча жертвой быть привычной
Давно презренной суеты,
И неприязни двуязычной,
И простодушной клеветы,
Отступник света, друг природы,
Покинул он
родной пределИ в край далекий полетел
С веселым призраком свободы.
Неточные совпадения
Слово сестра выражало все сознанное в нашей симпатии; оно мне бесконечно нравилось и теперь нравится, употребляемое не как
предел, а, напротив, как смешение их, в нем соединены дружба, любовь, кровная связь, общее предание,
родная обстановка, привычная неразрывность.
Безличность математики, внечеловеческая объективность природы не вызывают этих сторон духа, не будят их; но как только мы касаемся вопросов жизненных, художественных, нравственных, где человек не только наблюдатель и следователь, а вместе с тем и участник, там мы находим физиологический
предел, который очень трудно перейти с прежней кровью и прежним мозгом, не исключив из них следы колыбельных песен,
родных полей и гор, обычаев и всего окружавшего строя.
Живя почти исключительно материальной, плотской жизнью, простолюдин срастается, так сказать, с каждым предметом, его окружающим, с каждым бревном своей лачуги; он в ней родился, в ней прожил безвыходно свой век; ни одна мысль не увлекала его за
предел родной избы: напротив, все мысли его стремились к тому только, чтобы не покидать
родного крова.
Глафира. Но вот однажды, когда ваша нежность уж не знает
пределов, я говорю вам со слезами: «Милый папаша, мне стыдно своих
родных, своих знакомых, мне стыдно людям в глаза глядеть. Я должна прятаться от всех, заживо похоронить себя, а я еще молода, мне жить хочется…»